КУРГАНОВ Николай Гаврилович [1725(?), Москва — 13 (24) I 1796, Кронштадт]. Сын унтер-офицера Семеновского полка; 7 янв. 1738 поступил в Навигацкую школу в Москве, по окончании которой был в мае 1741 направлен в Петербург для продолжения образования в Морской академии (с 1752 — Морской кадет. корпус). В 1743, будучи еще слушателем, К. был привлечен к преподаванию астрономии, а в следующем году зачислен в класс «Большой астрономии», где занимались по расширенной программе наиболее одаренные слушатели, которых готовили к преподавательской деятельности. Окончив весною 1746 академию, К. был оставлен при ней «подмастерьем» (младшим преподавателем); в Морском кадет, корпусе он прослужил всю жизнь, преподавая «математические и навигацкие науки», а с 1790 также экспериментальную физику. Продвижение его по служебной лестнице было медленным и трудным. Как выходец из недворянской семьи, он был выпущен из академии без офицерского звания и лишь в 1756 произведен в чин подпоручика; в 1764 стал «учителем с чином капитанским», т. е. старшим преподавателем; в дальнейшем промежутки между повышениями были также продолжительными. В 1765 на К. было возложено руководство всеми преподавателями математических наук Морского кадет, корпуса, в 1771 он был назначен инспектором классов. Закончил службу К. в должности профессора высшей математики и навигации (с 1773) и в чине подполковника (с 1791). Среди его учеников были мн. выдающиеся деятели рус. флота: адмиралы Д. Н. Сенявин, Ф. Ф. Ушаков, мореплаватели Ф. Ф. Беллинсгаузен, В. Н. Головин, И. Ф. Крузенштерн и др.
В 1747—1750, параллельно с работою в Морской академии, К. в свободное время занимался астрономическими вычислениями и наблюдениями в обсерватории Академии наук. На этой почве он сблизился с А. Д. Красильниковым, а впосл. и с M. В. Ломоносовым. Дважды К. участвовал в географических экспедициях, проводившихся с целью уточнения карт Финского залива и Балтийского моря (июнь 1750 — март 1751, июль 1752 — июль 1753). В апр. 1760 он был прикомандирован к Академии наук для участия в одной из ее экспедиций по составлению Большого атласа России. Экспедиция не состоялась, а К., пребывая в ее ожидании при Академии до 1 марта 1762, проводил различные астрономические наблюдения, в т. ч. по поручению Ломоносова вместе с Красильниковым наблюдал за прохождением Венеры по диску Солнца 26 мая 1761.
С первых шагов преподавательской деятельности К. для углубления своих профессиональных знаний перевел с фр. языка три книги по геометрии и морскому делу (остались неизданными). В марте 1757 в журнале «Ежемес. соч.» (Ч. 5) был напечатан переведенный им «Разговор между Аристом и Евгеном о море» (ориг. в кн.: Воuhours D. Les entretiens d’Ariste et d’Eugène. Paris, 1671). В 1760—1770-e гг. он перевел и издал еще несколько капитальных сочинений по навигации, а также «Элементы геометрии» Евклида. Кроме того, он самостоятельно написал ряд пособий по навигации, морской тактике, приморской фортификации и береговой обороне, первым начал преподавать в Морском кадет. корпусе способ определения географической долготы по лунным расстояниям (1753), первым в России изучил и рекомендовал в практику кораблевождения хронометр (1767). Его учебники по морскому делу ценились за «полное отсутствие педантизма и горячее старание излагать самые сухие вещи общепонятным и приятным для читателя образом» (Ф. Ф. Веселаго в письме к А. И. Кирпичникову). «Универсальная арифметика» (1757; переизд. с изменениями и под разными загл.: 1771, 1776, 1791, 1794) способствовала широкому распространению в России метода преподавания математики, предложенного Л. Эйлером. «Генеральная геометрия» (1765), первый рус. учебник по геометрии и тригонометрии, получила в свое время широкое распространение, хотя первоначально была предназначена только для Морского кадет. корпуса. Все учебники К. отличались содержательностью, логической стройностью и доходчивостью изложения материала.
Комплексным учебным пособием, литературной хрестоматией и своеобразной энциклопедией популярных знаний была «Российская универсальная грамматика, или Всеобщее письмословие, предлагающее легчайший способ основательного учения русскому языку с седмью присовокуплениями разных учебных и полезнозабавных вещей» (1769). Книга неоднократно переиздавалась под загл. «Письмовник» и под ним вошла в историю рус. культуры. Во 2-е (1777), 4-е (1790) и 5-е (1793) издания К. внес изменения и значительные дополнения; в 8-м (1809) издатели добавили раздел «Неустрашимость духа, геройские подвиги и примерные анекдоты русских и иностранных великих мужей и прочих особ»; 10-е (1831) и последнее, 11-е (1837) издания вышли с цензурными купюрами.
По заявлению самого К. в предисловии, подкрепляемому свидетельством В. Н. Верха, «Письмовник», в первом его варианте, вырос из занятий К. со своими детьми. Основной раздел «Письмовника» — «Грамматика», составленная по «Российской грамматике» М. В. Ломоносова, которая К. «показалась трудною» для детей и которую поэтому он был «принужден <…> преобразить, подражая славянским и чужестранным грамматикам, для научения юношества в удобнейшее расположение и объяснение со многим пополнением». В числе «присовокуплений»: первое печатное собрание рус. пословиц (Присовокупление I); 353 «краткие замысловатые повести» — анекдоты, шванки, фацеции, афоризмы и др., переведенные из различных иностранных источников, а также заимствованные из сборника П. С. Семенова «Товарищ разумный и замысловатый» (Присовокупление II); учебные «разговоры» — «О любомудрии», «О навигации, или кораблевождении», «О геральдике», «О мифологии» и др. (Присовокупление IV); «Сбор разных стихотворств» — первая печатная антология рус. поэзии, в которую вошли стихотворения М. В. Ломоносова, А. П. Сумарокова, В. К. Тредиаковского, М. М. Хераскова А. А. Ржевского, А. И. Дубровского, М. И. Попова и др., а также первая публикация рус. народных песен (Присовокупление V); «Словотолк русский» — словарь иностранных слов содержащий также толкования отдельных архаизмов, диалектизмов и др. (Присовокупление VII). В остальные разделы К. включил разнообразные отрывки из нравоучительных сочинений («Древние апофегмы», «Епиктетово нравоучение», «Рассуждение Сенекино о четырех главных добродетелях», «Нравоучительные размышления, взятые из сочинения канцлера графа Оксенстирна» и др.) и научно-популярные статьи («Обстоятельное изъяснение порядка знаний человеческих, или Всеобщий чертеж наук и художеств», «Признаки о будущих погодах», «О состоянии Академической библиотеки и Кунсткамеры», «Наказ врачебный», «Знатные изобретения, с некоторого времени в Европе учиненные», «Краткий повестный летописец» и др.
«Письмовник» был задуман и составлен как книга, которая должна была приохотить к чтению и заложить основы образования и нравственного воспитания. Переходя постепенно от простого и занимательного, но в то же время поучительного чтения (пословицы, «краткие замысловатые повести», апофегмы) ко все более и более сложным предметам, «Письмовник» вводил читателя в круг передовых естественнонаучных представлений и положений просветительской философии, знакомил с основами различных наук, раскрывал панораму развития человеческой мысли и пропагандировал ее достижения, противостоял обскурантизму, формировал эстетический вкус и приобщал к поэзии в образцах разных жанров. «Письмовник» снабжал читателя материалом для светской беседы и моделями остроумия. Важным его аспектом была борьба К. за очищение рус. языка от неумеренных иностранных заимствований.
В «Письмовнике» явственно проступает сатирическая струя. Некоторые «повести» имели злободневный характер, высмеивая те же явления, что и сатирические журналы: дворянскую спесь, взяточничество судейских, преклонение перед иностранным, жадность и развращенность священнослужителей и пр. Злободневность ряда повестей усиливалась тем, что при переводе они были приспособлены к условиям рус. действительности. Сатирические выпады содержатся и в др. разделах «Письмовника», в т. ч. в пословицах и примерах, которыми иллюстрируются грамматические правила.
«Письмовник» сыграл значительную роль в истории рус. образованности и культуры. Сочетание в нем достоинств лучших зарубежных пособий для начального образования с традициями массовой рукописной литературы обеспечило ему успех у читателей различных слоев, особенно, разумеется, в низовой, малообразованной среде. Грамматика, а также статьи, касающиеся риторики и поэтики, использовались в качестве пособий в школах. Очень популярна была поэтическая антология, стихотворения из нее переписывались в тетради и альбомы; переписывались также и «краткие замысловатые повести». 155 из них были перепечатаны М. П. Семеновым в 3-м издании сборника «Товарищ разумный и замысловатый» (1787. Ч. 3), в их числе и повести, в свое время заимствованные К. из 1-го издания «Товарища…» (1764). 16 повестей были перепечатаны в журнале «Прохладные часы» (1793. Ч. 2. Авг.). Обращался к «Письмовнику» Г. И. Громов, компилируя сборники «Любовь, книжка золотая» и «Любовники и супруги…» (оба — 1798). К нач. XIX в. материал, собранный в «Письмовнике», стал устаревать как в научно-познавательном, так и в эстетическом отношениях. Тем не менее «Письмовник» еще долгое время удовлетворял культурные потребности низового читателя, став по преимуществу книгой «для народа». Однако еще в сер. XIX в., по свидетельству А. И. Кирпичникова, он продолжал занимать почетное место и на книжных полках образованных людей. «Письмовником» и личностью К. интересовался А. С. Пушкин в период работы над «Историей села Горюхина». В. К. Кюхельбекер, познакомившись с «Письмовником» в 1832, признал его «по времени, когда был написан <…> очень порядочною, даже хорошею, книгою»; его внимание привлекло собрание пословиц, а также раздел, не принадлежавший К. («Анекдоты русских»). Историко-культурное значение «Письмовника» отмечал В. Г. Белинский. Если в отзывах Пушкина, Кюхельбекера и Белинского сквозила вместе с тем ирония, то А. И. Герцен увидел в «Письмовнике» «блестящего предшественника нравственно-сатирической школы в нашей литературе». Эта интерпретация получила подробное развитие в статье Е. Я. Колбасина. Под этим углом зрения оценивали историческое значение «Письмовника» в рус. литературе советские исследователи (Г. П. Макогоненко, А. П. Денисов).
В сер. XIX в. «Письмовник» оказал определенное влияние на писателей и деятелей болгарского Возрождения (П. Славейков, Неофит Рильский).
Не имеют оснований предположения (М. Искрин) о принадлежности К. двух переводов, подписанных криптонимом «К. Н.» («Примечания достойное предсказание славного Мартына Задеки», 1770; «Гадательный способ», 1778).
Лит.: Берх В. Н. Жизнеописание Н. Г. Курганова. СПб., 1829; Колбасин Е. Курганов и его «Письмовник» // Б-ка для чтения. 1857. № 1. Отд. 3 (перепеч.: Колбасин Е. Лит. деятели прежнего времени: (Мартынов, Курганов и Воейков). СПб., 1859); Пыпин А. Допетровское предание в XVIII в. // Вестн. Европы. 1886. Т. 4 (120). № 7; Кирпичников А. И. Былые знаменитости рус. лит.: (Курганов и его «Письмовник») // Ист. вестн. 1887. № 9 (перепеч. в кн.: Кирпичников А. И. Очерки из истории новой рус. лит. СПб., 1896; 2-е изд., доп. М., 1903. Т. 1); Маслова Е. М. К истории анекдотической лит. XVIII в.: («Товарищ Разумной и Замысловатой», ч. III, Мих. Семенова и «Письмовник» Курганова) // Сб. статей в честь акад. А. И. Соболевского. Л., 1928 (Сб. Отд-ния рус. яз. и словесности; Т. 101. № 3); Макогоненко Г. П. Радищев и его время. М., 1956; Русакиев С. П. Р. Славейков и руската литература. София, 1956; Кузнецов П. С. У истоков рус. грамматической мысли. М., 1958; Денисов А. П. Н. Г. Курганов — выдающийся рус. ученый и просветитель XVIII в. Л., 1961; Хамицаева О. А.: 1) К вопр. о жанре «Кратких замысловатых повестей» Н. Г. Курганова // Вопр. стиля худож. лит. М., 1964 (Учен. зап. Моск. пед. ин-та им. В. И. Ленина; Т. 231); 2) К вопр. о «Разговорах» Н. Г. Курганова // Вопр. рус. лит. М., 1966 (Учен. зап. Моск. пед. ин-та им. В. И. Ленина; Т. 248) (перепеч. в кн.: Проблемы рус. лит. Ярославль, 1966. [Т.] 1); 3) «Сбор разных стихотворств» Н. Г. Курганова // Проблемы изучения худож. произв. (методология, поэтика, методика): Тез. докл. ... / Моск. пед. ин-т им. В. И. Ленина. [М., 1968]. Ч. 1; Дылевский H. M. «Письмовник» Курганова в Болгарии // Рус. речь. 1971. № 2; Искрин М. Кто такой Мартын Задека? // Альм. библиофила. М., 1975. Вып. 2; Рак В. Д.: 1) К истории четверостишия, приписанного Пушкину // Временник Пушкинской комис. 1973. Л., 1975; 2) «Присовокупление второе» в «Письмовнике» Н. Г. Курганова // А. Н. Радищев и лит. его времени. Л., 1977 (XVIII век; Сб. 12); 3) «Российская грамматика» Ломоносова и «Письмовник» Н. Г. Курганова // Ломоносов и книга: Сб. науч. тр. Л., 1986; 4) Библиогр. заметки // XVIII век. СПб., 1995. Сб. 19; Стенник Ю. «Энциклопедия всякой мудрости» // Белые ночи: Очерки, зарисовки, документы, воспоминания / Сост. И. И. Слобожан. Л., 1975; Граудина Л. К., Миськевич Г. И. Теория и практика рус. красноречия. М., 1989.
В. Д. Рак