Слово о житьи... князя Дмитрия Ивановича

«Слово о житьи и о преставлении великаго князя Дмитрия Ивановича, царя Рускаго» — анонимное произведение, прославляющее московского великого князя Дмитрия Ивановича Донского (1350—1389 гг.); состоит из насыщенной похвалами исторической части, где повествуется о жизни князя, его победах над татарами, о наставлениях, данных им перед смертью сыновьям, о его завещании им и разделе между ними земель, и из пространной риторической похвалы. О себе автор говорит как о современнике князя, присутствовавшем на его похоронах. Отдельно текст С. не встречается, находится лишь в составе летописных сводов в статье 1389 г. Древнейший вид С. имеет в Летописях Новгородской Карамзинской и Новгородской IV; С. в Софийской I и более поздних летописях восходит к этому виду и передается с какими-то сокращениями.

С. — яркое мастерское литературное произведение. Автор начитан, так или иначе он использовал ряд литературных памятников — Повесть о Куликовской битве (летописную), Повесть о житии Александра Невского, Паремийное чтение о Борисе и Глебе, апокрифическое Слово на Рождество Христово о пришествии волхвов. С. начинается свидетельствами о благородстве и чести предков великого князя Дмитрия Ивановича, включая «царя Володимера, новаго Костянтина, крестившаго землю Рускую». Затем очень скупо говорится о жизни князя Дмитрия: оставшись в отрочестве по причине смерти близких родных «единъ въ области великого княжениа» и приняв «скипетръ дръжавы земля Рускыа, настолование земнаго царства, отчину свою, великое княжение», юный князь повел себя достойным образом и в делах веры, и в «стражбе земли Руской» («ратным же всегда въ бранех страшен бываше, и многы врагы, въстающая на нь, победи, и славный градъ Москву стенами чюдно, огради»). Когда князю было шестнадцать лет, «приведоша ему на брак княгиню Овдотью от земля Суждалскыя». Автор отмечает, что жили князь и княгиня целомудренно, во взаимной любви, «плотоугодия» не творили; к этой теме он далее возвращается. Неоднократно автор говорит и о славе князя, об «умножении славы имени его». Именно славой князя Дмитрия объяснен здесь его конфликт с Мамаем: некие «царие земстии», лукавые советники Мамая, «иже христианскы веру дръжаху, а поганых дела творяху», донесли тому, что «Дмитрий великий князь себе именует Руской земли царя и паче честнейша тебе славою, супротивно стоит твоему царствию», и Мамай решил пойти походом на Русь, разорить там церкви, обратить народ в магометанство, а князей перебить.

Сначала Мамай послал на Русь воеводу Бегича, но великий князь Дмитрий Иванович его победил. Тогда пошел походом сам Мамай. Узнав об этом, великий князь Дмитрий Иванович помолился богородице (автор приводит его молитву), призвал «вельмож» и князей Русской земли «положити главы своя за правоверную веру крестьяньскую» (те отвечают, что готовы пролить за князя свою кровь и в ней принять «второе крещение») и, уповая на помощь «святителя Петра, новаго чюдотворца и заступника Рускыя земля», встретил Мамая «в татарьскомь поле на реце Дону». Во время битвы «мнози же достовернии видяху аггелы божиа помогающа христьяномъ».

После победы Дмитрия Ивановича «бысть тишина в Руской земли», «расколници же и мятежници царства его вси погибоша». При этом отмечается, что, подобно Давиду, помиловавшему детей Саула, великий князь был милостив к провинившимся перед ним: «повинные же пращаше». Следует хвалебный пассаж, где встречается два ряда гомотелевтонов («князя Рускыа въ области своей крепляше, / велможам своим тих и уветлив в наряде бываше, / никогоже оскръбляше, / но всех равно любляше, младых словесы наказааше...» и т. п.). Здесь вновь автор говорит о благочестии и чистоте князя и затем сообщает, что прожил тот со своей княгиней Овдотьей двадцать два года, что великое княжение держал двадцать девять лет и шесть месяцев, потом тяжело заболел, на время ему полегчало («и възрадовася великаа княгини радостию великою, и сынове его, и велможи царства его»), но затем ему стало хуже, и он уже почти умирал, когда у него родился сын Константин. Тут князь в С. говорит своим детям и боярам поучения, а затем передает старшему сыну Василию «великое княжение, яже есть столъ отца его и деда и прадеда», и наделяет землей других сыновей — Юрия, Андрея и Петра, и умирает (причем «просветися лице его яко аггелу»). Следует пространный плач княгини. Сказав далее о похоронах князя (здесь упоминаются как присутствовавшие трапезундский митрополит грек Феогност, русские епископы Даниил Смоленский и Савва Саранский и игумен Сергий Радонежский), автор помещает большую риторическую похвалу покойному. В ней говорится между прочим, что князь каких-то «словес учитель препираше» и заставлял умолкнуть философов, «крутыми словесы» речи отметая, мало сам говоря, а много разумея. В длинном ряду следующих далее хвалебных уподоблений князя некоторые, кажется, более понятны были современникам князя и автора, нежели нам: «Евера ли тя нареку, не примесившася безумных язык столпотворению? Ты же столпъ нечестья раздрушилъ еси в Руской земли и не примеси себе къ безумнымъ странами на крестианьскую погибель». Обращаясь к покойному князю как к святому, автор просит его непрестанно молиться о его, княжеском, роде и населяющих его царство людях: «Умоли убо, святе, непрестанно о роде своем и за вся люди, сущая въ области царства твоего».

В тексте С. в его древнейшем виде обнаружилось случайно вклинившееся в него письмо, судя по всему — автора С. к его заказчику, какому-то «преподобству». Письмо разорвало фразу о философах Платоне и Пифагоре, один из которых «благословесно извествова», а другой предпочитал словам молчание. Автор говорит об этом, как кажется, намекая на то, что он вынужден о чем-то в своем С. умолчать. В письме же упоминается просьба «преподобства» к автору написать «слово», говорится о суетности и «строптивости» жизни автора, о его бескорыстной любви к адресату, о божественности любви и о сознании скудости того, что он, автор, смог в ответ на просьбу «преподобства» написать.

С. К. Шамбинаго и А. А. Шахматов считали, что С. было создано в кон. XIV в. В. П. Адрианова-Перетц отметила сходство стиля С. со стилем произведений, надписанных именем Епифания Премудрого, но сочла возможным допустить, что С. было написано в 1-й четв. XV в. или даже в более позднее время — как отклик на междукняжескую борьбу 30—40-х гг. XV в. XV же веком склонна датировать С. М. Ф. Антонова и склонна была М. А. Салмина, со временем посчитавшая более вероятным XVI век. Наблюдения над литературными особенностями С. побудили А. В. Соловьева, а затем Г. М. Прохорова видеть в самом Епифании Премудром автора С. (Отсутствие имени автора в заголовке С. один объясняет монашеской скромностью Епифания, другой тем, что С. предназначалось для летописного свода, произведения безымянно-коллективно-авторского).

Изд.: ПСРЛ. 2-е изд. Л., 1925. Т. 4, ч. 1, вып. 2. С. 351—366; СПб., 1853. Т. 6. С. 104—111; ПЛДР. XIV — середина XV века. М., 1981. С. 208—229.

Доп.: Красноречие Древней Руси (XI—XVII вв.). М., 1987. С. 135—152.

Лит.: Шамбинаго С. К. Повести о Мамаевом побоище. СПб., 1906. С. 66, 352—358 (Шахматов А. А. [Рецензия] // Отчет о двенадцатом присуждении имп. Академиею наук премий митрополита Макария в 1907 г. СПб., 1910. С. 119—121); Адрианова-Перетц В. П. Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго // ТОДРЛ. М.; Л., 1947. Т. 5. С. 73—96; Соловьев А. В. Епифании Премудрый как автор «Слова о житии и преставлении великаго князя Дмитрия Ивановича, царя русьекаго» // Там же. 1961. Т. 17. С. 85—106; Салмина М. А. 1) Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго // Там же. Л., 1970. Т. 25. С. 81—104; 2) «Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго», памятник XVI в.? // Проблемы изучения культурного наследия. М., 1985. С. 159—162; Антонева М. Ф. «Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, Царя Русьскаго»: (Вопросы атрибуции и жанра) // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. 28. L. 150—154; Vоff W. Quand a pu être composé le Panégyrique du grandprince Dmitrii Ivanovich, tsar russe? // Canadian-American Slavic Studies. 1979. vol. 13. No 1—2. P. 82—122; Прохоров Г. М. Памятники переводной и русском литературы XIV—XV веков. Л., 1987. С. 88—122.

Доп.: Водов В. Еще раз о датировке «Слова о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Рускаго» // Литература и искусство в системе культуры. М., 1988. С. 182—190.

Г. М. Прохоров, М. А. Салмина