— 268 —
«О разборе вольного перевода Бюргеровой баллады „Ленора“». Статья впервые опубликована: СО. 1816. Ч. 31. № 30 (ценз. разр. 28 июля 1816). С. 150–160, подпись: «Грибоедов». Статья является ответом на статью
Н. И. Гнедича «О вольном переводе Бюргеровой баллады „Ленора“» (СО. 1816. Ч. 31. № 27. С. 2–22), посвященную разбору баллады
Катенина «Ольга», которая была обозначена автором как «вольный перевод из Бюргера», т. е. произведения Г. А. Бюргера (1747–1794) «Ленора» (1773). Сюжет той же баллады в 1808 г. уже был использован
Жуковским в его «Людмиле». Отдавая предпочтение Жуковскому, Гнедич обвинял Катенина в зависимости от Жуковского и возмущался грубостью и резкостью катенинского языка: «Слова:
светик, вплоть, споро, сволочь и пр., без сомнения, дышат
— 269 —
простотою, но сия простота не поссорится ли со вкусом?» (Там же. С. 18). Г. выступил с антикритикой. Начало ее подобно стремительной кавалерийской атаке: «Я читал в „Сыне отечества“ балладу „Ольга“ и на нее критику, на которую сделал свои замечания. Г-ну рецензенту не понравилась „Ольга“; это еще не беда, но он находит в ней беспрестанные ошибки против грамматики и логики, — это очень важно, есть ли только справедливо; сомневаюсь, подлинно ли оно так; дерзость меня увлекает еще далее: посмотрю, каков логик и грамотей сам сочинитель рецензии. В. Жуковский, говорит он, пишет баллады, другие тоже, следовательно, эти другие или подражатели его, или завистники. Вот образчик логики г. рецензента. Может быть, иные не одобрят оскорбительной личности его заключения, но в литературном быту то ли делается? Г. рецензент читает новое стихотворение; оно не так написано, как бы ему хотелось; за то он бранит автора, как ему хочется, называет его завистником и это печатает в журнале и не подписывает своего имени. Все это очень обыкновенно и уже никого не удивляет…» (2, 253). Поклонник «поэтической простоты» и энергического стиха, враг «поэтических кудрявостей» и слезливости, Г. доказывает, что в стихах Катенина не только вернее переданы красоты подлинника, но и вполне торжествует дух русского языка. Статья Г., как и следовало ожидать, была с негодованием воспринята арзамасцами, причислявшими весь кружок писателей, близких к
Шаховскому, к клевретам «Беседы любителей русского слова» (хотя и Г., и Катенин уже в то время, несомненно, занимали в литературе довольно самостоятельные позиции). Имя Г. впервые прозвучало достаточно громко в литературном мире. В 1831 г. Жуковский предпринял новый перевод той же баллады Бюргера и создал «Ленору», целью которой было не вольное переложение сюжета и не русификация его, а возможно более точное приближение к оригиналу. Катенин счел это признаком своей победы над Жуковским, о чем написал в «Московский телеграф» (1833. № 11. С. 449–459) и в письме к Н. И. Бахтину от 28 сентября 1833 г.: «
Слово Г. в споре с Гнедичем и
дело Жуковского, вторым переводом признавшегося, что первый недостаточен, равно оправдали меня в предприятии Ольги, несмотря уже на существование Людмилы» (Письма Катенина. С. 205). Тогда же
Пушкин по достоинству оценил критическое чутье Г., отметив: «Первым замечательным произведением г-на Катенина был перевод славной Бюргеровой „Леноры“. Она была уже известна у нас по неверному и прелестному подражанию Жуковского <…>. Катенин <…> вздумал показать нам „Ленору“ в энергической простоте ее первобытного создания: он написал „Ольгу“. Но сия простота и даже грубость выражений, сия „сволочь“, заменившая „воздушную цепь теней“, сия виселица вместо сельских картин, озаренных летнею луною, неприятно поразили непривычных читателей, и Гнедич взялся высказать их мнения в статье, коей несправедливость обличена была Г.» (XI, 220–221).