Тегеран (Тейран, Тейеран, Тагирань)

Минимизировать
— 338 —

Тегеран (Тейран, Тейеран, Тагирань), столица Ирана (с 1786). Первые упоминания о Тегеране относятся к XII в. Впечатление от города Г. описал в 1819 г. в путевых записках: «Негристанские горы влево. Даваменд за облаками, впереди равнина, справа развалины Рагов Мидийских и мечеть. Стены с башнями, вороты выложены изразцами, неуклюжие улицы (грязные и узкие) — это Тагирань <…>. В навруз мы, как революционные офицеры, перед нами церемониймейстер, проезжаем несколько улиц, въезжаем через крытые вороты; на обширной площади много народу; чисто, род бульвара. Слева башни разноцветные и стены; впереди мечеть, первый позлащенный купол. Поворачиваем влево, через вороты в крытую улицу; еще площадь, усеянная народом, разные костюмы, песни, бимбаши, огромные пушки на помостах, фальконеты; доезжаем до внутреннего двора, где настоящий праздник» (2, 310). Более подробное описание Тегерана содержится в книге английского путешественника, Портера: «О Тегеране, хотя он является столицей недавно и относительно мало известен как город, упоминания имелись еще в XIV веке. Персидский автор того времени писал о нем, как о „большом селении с плодородными садами, расположенном поблизости от города“. Как мне сказали, зимой здесь очень холодно. Весной погода, на мой взгляд, восхитительна. Но уже в начале июня наступает такая невыносимая жара, что в городе почти никого не остается: двор выезжает в долины <Султании или Уджана> с более умеренным климатом, а жители
— 339 —

Тегерана перебираются в шатры или селения среди холмов. Ближе к подножию гор и немного вверх по склону в земле нет нездоровой сырости, вода хорошая, а воздух целебный. Поэтому остается только сожалеть, что у основателя новой столицы не было мудрых советчиков, которые бы убедили его возвести королевскую резиденцию там, а не в этом летнем болоте. Тегеран окружен глубоким рвом, башнями и глинобитной стеной длиной в 8 тыс. ярдов с четырьмя воротами: одни ведут на юг к Исфахану, другие — на северо-запад к Табризу, а остальные выходят в сторону гор в соответствующих направлениях. Смотрятся они очень просто и имеют только несколько голубых и зеленых изразцов, образующих орнамент. Перед каждыми из ворот примерно на расстоянии двухсот ярдов стоит очень большая круглая башня, защищенная рвом, земля из которого была использована не только для подъема самой конструкции, но и для сооружения гласиса на его внешней стороне. Эти бастионы могут использоваться в двух, совершенно противоположных целях: во-первых, сдерживать продвижение противника и, во-вторых, в случае захвата служить в качестве циркумваллационной линии, поскольку выходы из ворот полностью контролируются данными внешними укреплениями. За исключением Хоя, Табриза и Эриваня, ни в одном из укрепленных городов Персии нет на стенах амбразур. В целях обороны имеются небольшие отверстия для ведения ружейного огня и колоколообразные выступы, идущие вдоль башен и стен, отстоя на несколько футов от их верхнего края, которые служат навесными бойницами. Основным материалом при строительстве Тегерана служил обожженный на солнце кирпич. Ничто — ни мечеть, ни дворец — не нарушает ровных линий города. Резиденция монарха расположена в цитадели, являющей собой особый район города, занимающий площадь в тысячу двести ярдов и окруженный собственными укреплениями, примыкающими к северной стене Тегерана. Улицы в Тегеране, как и в остальных городах, которые я видел в этой стране, очень узкие, и на них много пыли или грязи в зависимости от того, какой стоит сезон — сухой или влажный. Когда
— 340 —

какой-нибудь хан или любой другой важный человек выезжает на прогулку или с какой-либо другой целью, он, как правило, едет верхом на лошади, редко снисходя до того, чтобы его увидели идущим пешком. За ним следует вереница из тридцати-сорока плохо экипированных спутников. Спереди идет слуга, несущий прекрасно вышитую попону <…>, но каково предназначение остальных, помимо того, чтобы заполнять узкую улицу и поднимать такую пыль, что становится невозможно дышать, я так и не смог узнать. Подобные, следующие одно за другим шествия, нагруженные верблюды, мулы, ослы, а нередко и один или два королевских слона, постоянно движутся в обоих направлениях, перегораживая иногда улицы и создавая явную опасность нанесения увечий и угрозу жизни как людям, так и животным <…>. Оставив толпу позади, мы повернули через узкий и темный сводчатый проход к низкой, очень маленькой двери, и войдя в нее, оказались на территории дворца. Нашему взору открылось обширное пространство с обилием тени, отбрасываемой деревьями, и пересекающимися каналами, заполненными водой. В центре стояло величественное сооружение, где должен был восседать Его величество и принимать знаки почтения со стороны своих подданных. Нас подвели к южной стороне площади (туда выходил фасад этого большого зала), на которой должна была состояться церемония представления гостей шаху, и отвели место, откуда можно было лучше видеть и слышать Великого монарха. Прежде чем появился Его величество, у меня было достаточно времени, чтобы окинуть взором окружающую обстановку. Ряды высоких тополей и других деревьев разделяли этот огромный двор, или вернее сказать, сад, на несколько аллей. Та, что шла вдоль середины сада, была самой широкой. Она окаймляла узкую полоску стоячей воды, протянувшуюся от края до края, на которой здесь и там били несколько маленьких фонтанчиков, по краям которых стояли тесно приставленные друг к другу, как бы образуя цепочку, блюда с горками апельсинов, груш, яблок, винограда и сушеных фруктов. Другая длинная узкая полоска воды шла перед дворцом по диагонали к фасаду. Расположенные на ней фонтаны, лучше видные монарху, были великолепнее и мощнее, поднимаясь на высоту до трех или четырех футов, представляя собой вершины гидротехнического мастерства, которое, по мнению персов, является непревзойденным в мире. Вдоль мраморных граней этого канала и фонтанов также были помещены пирамидами самые разнообразные фрукты. Между рядами блюд с этим ярким и красочным содержимым стояли вазы с искусственными цветами, сделанными из воска. Они смотрелись как настоящие, разве что только не издавали аромат».
 
В начале января 1829 года Г. снова прибыл в Тегеран. Здесь он был принят с такими почестями, каких никогда не оказывали в Персии ни одному европейцу. После первой аудиенции у шаха и великолепных угощений, организованных вельможами, состоялась вторая аудиенция у шаха. В Тегеране Г. и его свите отвели помещение в удобном и просторном доме, «нарочито для сего приготовленном», принадлежавшем начальнику фальконетной артиллерии Магомед-хану. С февраля 1829 года в Тифлис перестали приходить письма и донесения от Грибоедова. Не было сведений и от остальных сотрудников русской миссии в Персии. В Тифлисе не знали, чем объяснить это молчание.
 
Родственники служащих миссии забеспокоились, а некоторые даже выехали в Персию, чтобы на месте узнать о случившемся. Вскоре стали проникать смутные слухи о гибели в Тегеране всей русской миссии…
 
Во дворе русской миссии в Тегеране в 1900 г. установлен памятник (скульптор В. А. Беклемишев).