ХАФИЗ, Гафиз (псевд.) Шамседдин Мохаммед (ок. 1325 – 1389 или 1390)

ХАФИЗ, Гафиз (псевдоним; перевод: хранитель, блюститель; обладающий хорошей памятью, знающий наизусть много стихов, знающий наизусть Коран) Шамседдин Мохаммед (ок. 1325 – 1389 или 1390), персидский поэт. О знакомстве П. с его творчеством по существовавшим переводам на европейские языки или по отзывам о нем (в частности, в связи с «Западно-восточным диваном» (1819) Гете), сведений не имеется. Немногочисленные при жизни П. русские переводы появились с 1826 (см.: Тартаковский П. И. Русская поэзия и Восток, 1800–1950: Опыт библиографии. М., 1975. По указ.). Упоминание и оценка поэзии Х. в письме П. к П. А. Вяземскому от конца марта – начала апреля 1825, высказанная в форме упрека Т. Муру по поводу того, что он «подражает ребячески и уродливо — ребячеству и уродливости Саади, Гафиза и Магомета» (Акад. XIII, 160), могла отражать общее представление о восточной поэзии, сложившееся на основе прочитанных о ней суждений и каких-то переложений ее образцов. Оно же проявилось и в незавершенном черновом наброске «<Фазиль-Хану>» («Благословен твой подвиг новый…», 1829), где имя Х. фигурирует опять в сочетании с Саади и говорится о «цветах поэзии восточной».

Заглавие «Из Гафиза» носит пушкинское стихотворение «Не пленяйся бранной славой…» (1829), написанное по впечатлениям, полученным во время нахождения в действующей армии в Закавказье. В творческом наследии Х. не найдено стихотворения, которое могло бы служить П. источником или образцом. Предлагались разные объяснения выбора П. мистифицирующего названия: ссылка на Х. должна была «скрыть, что проникнутая восточным духом пьеса посвящена живому лицу» — офицеру конного мусульманского полка русской армии Фаргат-беку (Лернер Н. О. Примеч. // Венг. Т. 5. С. XXIX); она «подчеркивает восточный колорит» пушкинского «вполне самостоятельного» произведения (Слонимский. С. 91), будучи обычным приемом П., который, «свободно владея разнообразными стилистическими формами мировой литературы, <…> нередко обозначал свои самостоятельные художественные вариации в разных стилях условными именами высших или наиболее авторитетных представителей той или иной стилистической области» (Виноградов. Стиль П. С. 502; 2-е изд. М., 1999. С. 568–569); мнимый заголовок, придающий стихотворению «персидскую окраску», преследовал цели «не столько восточной стилизации, <…> сколько политической осторожности», которой требовали такие стихи, как «Не пленяйся бранной славой» и «Не бросайся в бой кровавый», полемические по отношению к официальному ожиданию от поэта прославления побед русской армии (Тынянов Ю. Н. О «Путешествии в Арзрум» // П. Врем. Т. 2. С. 59–60; Тынянов. С. 194–195). Разделились мнения и по вопросу о том, соответствует ли «восточный колорит» стихотворения поэзии указанного в заглавии автора. Утверждению, что оно написано «в духе Гафиза» (Томашевский Б. В. Примеч. // Акад. в 10 т. (2). Т. 3. С. 499), противопоставлена, также без обоснования, точка зрения, согласно которой «стихи эти как по форме, так и по содержанию ничего общего с творчеством Гафиза не имеют» (Рафили. С. 67; Курбанов. С. 102). Не имеет убедительныхо доказательств выдвинутое положение о том, что в пушкинском стихотворении воспроизведены интонации самого Х. (И. С. Брагинский) и оно «интерпретирует некоторые существенные стороны лирики Х.» («всечеловеческое чувство симпатии отроческой чистоте», «эстетическое созерцание красоты»), а потому «вполне возможен» его восточный источник, которым «в первую очередь могли быть строки Х.» (Белкин 1974. С. 186; Белкин 1979. С. 193–194): цитируемое в подтверждение двустишие принадлежит стихотворению Х., с которым пушкинское никак не соотносится.

Не получило достаточно убедительного обоснования предположение (М. Л. Нольман), согласно которому имевшийся в черновике стихотворения «В прохладе сладостной фонтанов…» (1828) стих «Но ни поэт Ш<ираза> милый» (Акад. III, 677) подразумевал Х.

Лит.: Брагинский И. С. Раскрепощенные строки: Несколько штрихов к портрету подлинного Хафиза // Хафиз. Пятьдесят газелей. Сталинабад, 1949. С. 17–19; 1955. С. 9–11 (То же // Брагинский И. С. Очерки из истории таджикской литературы. Сталинабад, 1956. С. 208–210); Рафили М. М. Ф. Ахундов: Жизнь и творчество. Баку, 1957. С. 67; Курбанов Ш. Этапы развития азербайджано-русских литературных связей в XIX в. Баку, 1964. С. 101–102; Белкин Д. И. 1) Встреча Пушкина с персидским стихотворцем Фазыл-ханом Шаида // Литературные связи и традиции: Межвуз. сб. Горький, 1974. Вып. 4. С. 185–186; 2) Пушкинские строки о Персии // Пушкин в странах зарубежного Востока: Сб. ст. М., 1979. С. 191–196; Нольман М. Л. Гипотеза Лахути: Современные выводы из давней дискуссии // Памир. 1974. № 4. С. 54–55; Хаджибаева Б., Мирзоюнус М. Пушкин и Восток. Худжанд, 1999. С. 123–128; Шейнман Л. А., Соронкулов Г. У. Пушкин, Гафиз…и Алишер Навои? (О стихотворении «Не пленяйся бранной славой…») // Шейнман Л. А., Соронкулов Г. У. Пушкин и его современники: Восток—Запад: Очерки. Бишкек, 2000. С. 192–210 (Др. варианты под тем же загл. в изд.: Пушкин и мир Востока / Сост. и общая ред. Е. П. Челышева. М., 1999. С. 199–211; Рус. яз. и лит. в школах Кыргызстана. 1997. № 5/6. С. 83–98).

В. Д. Рак