ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Театр представляет ту же часть Москвы, но укрепляемую от поляков по той стороне реки низким острогом, который ставится посредине сцены. Несколько вооруженных поляков
Военачальник польский
Теперь забыли нас и счастие, и Бог!
Защитой служит нам единый сей острог;
Россияне Москву как тучи оступили,
Но стены градские мы твердо укрепили;
Нам должно ход в пролом россиянам пресечь.
От сей страны в полях сверкает вражий меч;
Пожарский в ратный бой полки свои поставил,
Он в мыслях силы все на здешню часть направил;
И наши войски мы к отпору соберем!
Другой начальник
Не пустим их в Москву или у стен умрем!
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Те ж и польский вельможа Хоткеев
Хоткеев
Крепитесь, сколько льзя, друзья мои, крепитесь!
В последний раз против россиян ополчитесь.
Найдите способы и меры между тем
Власть нашу продержать хотя единым днем;
Украинский гетман с полками Сагайдашный;
Он с новой силою на россов притечет
И так, как ветер прах, их войски возмятет!
Известен умысл нам, известен ков боярский:
К пролому приступить намерен князь Пожарский;
Но верная теперь для нас защита есть:
Московских дев сюда велели мы привесть
И в первом их ряду пред войсками поставить,
Окованными их россиянам представить.
Пусть ежели на нас идти они хотят,
В них стрелы первые и молнии летят.
Пусть жалость жены в них, пусть ужас производят;
Иль с ними все помрет! но се девиц приводят!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТИЕ
Военачальник польский
Удобно ли на них без жалости воззреть?
И должно ль в цвете лет сим девам умереть?
София
(озираясь)
Куда нас привели?., ах! тщетно жизнью льститься!
Нам смерть везде грозит и час настал проститься.
Девицы друг друга обнимают и во слезах прощаются.
Вельможа
(воинам)
Их узы надлежит к острогу утвердить,
Дабы обратный путь им в домы преградить.
Поляки жен поставляют у самого острога и за ними располагаются.
София
Парфения! увы! гонимая судьбою,
Стань вместе тут со мной, пусть я умру с тобою!
Делили мы с тобой приятны времена,
С тобою вместе нас и смерть сразить должна.
За нашу к вам любовь, за наше почитанье
Какое лютое, поляки, воздаянье!
Когда Россия вся пренебрегала вас,
Вы видели в Москве одних преклонных нас;
В возмездие любви, в награду сей приязни
Вы нам готовите презренье, ужас, казни.
Хоткеев
Когда россияне готовят казни нам,
В отчаяньи мы смерть определили вам.
Умрите!
Парфения
Из каких вы нас губите правил?
Хоткеев
Из правил мщения!
София
И Вьянко нас оставил!
Кто может наших слез потоки отереть?
Парфения
Не в узах—я в венце Софию льстилась зреть!
Мечтались на тебе мне брачные покровы,
Не черные сии одежды и оковы;
Мне зрелись пред тобой разбросанны цветы,
Всё, всё исчезло вдруг!—забвенна Вьянкой ты!
Хоткеев
Отец Желковского от раны умирает,
А сын его в Москве сокровища сбирает;
Чего мы не могли доныне вображать,
Из града хочет он с богатством убежать;
Родителева скорбь его остановила,
И, может быть, корысть за стены удалила.
София
Пускай из града он с богатством убежит,
Ему быть счастливу на свете надлежит.
Люблю его! люблю! и небу поручаю;
Да будет Вьянко жив, а я мой век скончаю.
Ах! горько без него и жизнь кончать, и жить...
Но жизнию его должна я дорожить.
Исчезните мои наружны украшенья,
Которы льстили мне во время утешенья.
(Она срывает свои уборы.)
В дыму и в пламени мне кажется весь град!
Разверзся предо мной, разверзся мрачный ад!..
Какие огненны мне зримы тамо реки!
О! как страдают здесь несчастны человеки,
Которые свою отчизну предают
И клятвы не хранят, которую дают.
О, место горестей, уныния и скуки!
Ах, Вьянко! ты ко мне в слезах подъемлешь руки;
Из сердца у тебя струями кровь течет;
Какая сила в ад меня к нему влечет!
Нейду, нейду туда!—но тщетно противляюсь;
Душа к нему летит! я с ним соединяюсь.
(Опомнясь, к девицам.)
Ах! чувствую в уме смятение моем;
Слабею—трепещу—не вижу света днем!
(Упадает в объятия Парфении.)
Хоткеев
Прельщенны льстивыми поступками, словами,
Что россы нам сулят, мы делаем то с вами.
Парфения
Увы! сколь наша часть ужасна и бедна!
Княжна, безгласна ты, бесчувственна, хладна!
Благополучна ты, когда твой век прервется;
Но сердце живо в ней, еще в ней сердце бьется:
София бедная! опомнись и живи
Для дружбы искренней, когда не для любви.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те ж и Вьянко (вбегая)
Вьянко
(полякам)
Бегите вы отсель, несчастные, бегите!
Спасать и честь и жизнь полякам помогите:
Пожарский с воинством теперь уже в Кремле,
Нет места, больше нет в российской нам земле;
С Москвою прерваны уставленны союзы,
Везде готовят нам оковы, плен и узы.
Димитрий, мстящею кидая гром рукой,
Лиет по улицам литовску кровь рекой.
Спасайте вашу жизнь, несчастные, спасайте!
Хоткеев и вельможи
(подняв мечи)
Мы смерти их предать за нашу кровь хотим!
Девицы
(упав на колени)
О Боже!
Вьянко
(подняв меч)
Варвары! я здесь защитник им,
Не слабых жен мертвить—покорствуя судьбине,
Вы должны небеса склонять к щедроте ныне.
Бегите!
Слышен глас трубный. Поляки убегают.
Вьянко
(к Софии)
В узах ты, нам зла не приключив!
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те ж, кроме польских воинов
София
(приходя в себя)
Чей голос внемлю я?—ах! Вьянко, Вьянко жив!
Не тень ли здесь его?
Вьянко
(снимая с нее цепи)
Я жив!—а ты в неволе,
Которая сиять должна бы на престоле;
Позорный зрела ты несчастных дней конец!
В моих объятиях скончался мой отец,
Но воздал я ему последню должность сына:
Медленья моего во граде он причина,
С наперсницами здесь ты б в узах не была,
Моя бы вас рука от варваров спасла.
Россияне уже Москвою обладают;
Меня мои кони за градом ожидают;
Поляки с трепетом из здешних стен бегут;
Пойдем, и мы пойдем, венцы нас в Польше ждут!
София
Не только для венцов—с тобой рабыней пленной,
О Вьянко! я пойду, пойду на край вселенной.
Но, дружбы не явив, отсель не уходи:
Сними оковы с них и пленниц свободи.
Вьянко
(снимая оковы с девиц)
Россияне меня родителя лишили
И жребий бедственный всей Польши довершили;
Они мои враги, ты кровь злодеев сих;
Но я, тебя любя, люблю с тобою их,
Парфения
Когда наш град спасен, мы россов не страшимся;
Бегите вы отсель! мы в домы возвратимся.
(Ушли.)
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
София и Вьянко
Вьянко
Какой сверкает блеск вдали очам моим!
Я слышу вопль и шум—София, поспешим!
(Разбрасывает острог и выходит.)
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Те ж и Леон
Леон
(имея меч в руках)
Постой, злодей! постой! ты должен мне ответом,
Во граде, в войске, здесь, пред целым должен светом!
Вьянко
Готов я дать ответ!
София
(на коленях, Леону)
Для праведных небес,
Оставь его! оставь, зри, зри потоки слез!
Леон
На прелести твои я больше не взираю!
(Нападая на Вьянку, убивает.)
Умри, злодей!.. умри!
Вьянко
(упадая)
София!—умираю!
София
(бросаясь к нему)
О друг моей души! тебя уж в свете нет!
Противен без тебя и страшен мне весь свет!
Моя любовь тебя, моя любовь убила;
Но пусть узнают все, как я тебя любила!
(Леону, указывая на Вьянку.)
Убийца! зри, как кровь из ран его течет;
Ах! капля каждая меня к нему влечет.
Ему и душу ввек, и сердце обручаю:
Когда скончался он, и я живот кончаю.
(Схватив меч Вьянкин, заколается.)
Леон
Какой являет мне София грозный вид!
Я ужас чувствую—-раскаяние— стыд.
ЯВЛЕНИЕ ОСЬМОЕ
Те ж и Пожарский, сопровождаемый боярами. Воины и народ видны на стене
Князь Пожарский
Российская теперь корона утвержденна!
Поляки изгнаны, Москва освобожденна.
(Взглянув на Софию и на Вьянку.)
Но ах, сестра моя!
Леон
Убил княжну не я—
За Вьянку кончила свой век сестра твоя!
Я был побега их из стен московских зритель,
И мною поражен Софиин похититель;
Не могши без него утешиться ничем,
Свою пронзила грудь княжна его мечем.
Князь Пожарский
(с презрением)
Жила и жизнь она окончила для Вьянка!
Да тако всякая погибнет россиянка.
Которая забыть отечество могла!
Она любви твоей достойна не была;
Да может кровию вина ее омыться,
Которой должен род Пожарского стыдиться!
Леон
Княжна душей моей век будет обладать;
Позволь мне прах ее в слезах земле предать.
Князь Пожарский
Предай земле их прах!
Сносят с театра Софию и Вьянку. Леон ушел.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ И ПОСЛЕДНЕЕ
Князь Пожарский с боярами и князь Димитрий с Мининым и с воинами.
На стене виден многочисленный народ.
Князь Димитрий
(князю Пожарскому)
О ты, почтенный воин!
Не только лавров ты, короны ты достоин.
Прими сей дружбы знак.
Князь Пожарский
(приняв его руку)
Сей храброю рукой
Спаслось отечество и дан Москве покой.
Во время приступу, во граде, в ратном поле
Ты мужества явил, о князь! пред всеми боле.
Теперь раздоры все и брани потуша,
Да будет сердце в нас едино и душа.
Сестры лишился я; при сем ущербе чаю,
Что кровных и друзей с Россией получаю.
Когда от уз Москва и плена спасена,
Так мне сестра моя с ней вместе отдана!
Князь Димитрий
От бед отечества мы прежде не избавим,
Доколе мы царя в России не восставим!
Минин
Вельможи и сигклит народу возвестил,
Что избран на престол Романов Михаил!
Народ
Да здравствует наш царь!
Князь Димитрий
Да здравствует вовеки,
Доколь вкушают жизнь в России человеки!
Князь Пожарский
Да ветви от него на троне процветут,
Которых Севера светилами да чтут!
Слышен на стенах глас труб и бой литавр; завес тихо опускается.
ХОР
петый после трагедии
Да царь наш и его потомки
Во свете славой будут громки!
Романовых в России род
Да век на троне утвердится,
Как солнце светел да явится
И полон, как пучина вод!
КОММЕНТАРИИ
Вдали явился нам российский враг всегдашний, // Украинский гетман с полками Сагайдашный... — Сагайдачный Петр (ум. 1622), гетман запорожских казаков, союзник поляков, прошел в 1613 г. с сильным отрядом по русским городам, поддерживая «права» Владислава на престол; оказывал помощь Владиславу, предпринявшему в 1618 г. поход к Москве с целью овладеть короной.
...
все они в оковах, волосы имеют распущенные, шествуют в отчаянии; за ними следуют воины польские с копиями и обнаженными саблями. — Возможно, в этой сцене трансформированы события, указанные в коммент. к строке: Отдай убранства нам, отдай златые цепи...
(Хочет ограбить).
(Подав ему руку.) — Согласие между Пожарским и Трубецким и слияние их войск было достигнуто до полного освобождения Москвы, в конце сентября, после получения из Троицко-Сергиевского монастыря «Послания двоим князьям Димитриям о соединении и о любви».