ДЕЙСТВИЕ IV

Минимизировать
                       ЯВЛЕНИЕ 1
                   Кий и Сталверх
                            Кий
Что войско делает?
                           Сталверх
                                   Хорев пошел из града
И вся российского престола с ним ограда.
Подъяло воинство граждански бремена,
Уже распущены по ветрам знамена.
Зовущие на смерть по накрам громки бои
Являют, каковы российские герои
И что в природе нет такого ничего,
Что б в ужас привести в полках могло кого.
Вы сами скажете, державы сей соседы,
Колики одержал над вами Кий победы.
Которая земля прославилася так?
Здесь воин в брань идет, подобно как на брак.
Как быстрая река, лияся чрез долины,
Что встретит, все влечет с собой в морски пучины,
И разлиянием вал к устью горделив
Отъемлет брег, топя плоды с далеких нив,—
Таков есть наш народ в сражении жестоком:
Хоть смерть в очах его, он зрит бесстрашным оком.
Но ежели в сей день иная будет весть?
О братство зверское! О пагубная лесть!
                           Кий
Знать, речь Оснельдина пришла тебе невнятно
И братне слово к ней услышалось превратно.
За малодушие князь видел Киев гнев,
И, быв любовником, стал паки быть Хорев.
                           Сталверх
Почто, о государь, смягчил ты сердце гневно?
Ты будешь помнити прошедший гнев вседневно.
                           Кий
Так хочешь ты, чтоб я в вражде с Хоревом был
Или б его на смерть во гневе осудил
И все дни сетовал оставшего мне века?
Ты ведаешь, Сталверх, что средний сей наш брат,
Как сей в осаде был непобедимый град,
Во мужестве своем убитый под стеною,
Мне лютой в торжестве был ярости виною.
Я башни разметал и храмы разорил,
И место, где он гиб, я кровью обагрил.
                           Сталверх
Теперь, о государь, еще есть нечто ново.
Имею донести тебе важнейше слово.
Темничный некто страж перед меня предстал
И вот какое мне известие сказал,
С великим говоря усердием и жаром.
Един из пленных был освобожден Велькаром,
Который выпуск сей тобою объявил,
Что будто пленник сей перед тебя зван был.
Потом с Велькаром он опять у них явился
И в узы прежние в темнице заключился.
Но стражи, кои град и стены стерегут,
Изобличение яснейшее дают:
Велькар им дал приказ врата отверзти спешно
И пленника пустил из града беспомешно.
Довольно ли сего ко обличенью дел,
В которых ты, мой князь, мне верить не хотел?
                           Кий
Представь свидетелей пред княжеские очи
И будем ожидать сея ужасной ночи,
Котора вознесет на небо свой покров
Покрыть невольников во граде без оков,
В которой блеск венца главы моей затмится
И кровь невольничья с геройской съединится.
С какою кровию моя смесится кровь!
Что делаешь ты, что, проклятая любовь!
Представь!
 
                       ЯВЛЕНИЕ 2
                           Кий (один)
                  Когда Сталверх сказал сие не ложно,
Так трона удержать уж больше невозможно.
Меч росский на себя я ныне изострил,
Врага и воинство из града испустил.
Мечи, которые против врагов блистали,
И стрелы, кои в них в сражении летали,
Герой и брат, о ком толико я рачил
И коего в войне бесстрашию учил,
На мя на самого жестокость обращают
И трону моему паденье возвещают!
Но чтобы предварить толико лютый гром,
Да не низвергнусь в ад Хоревовым рабом,
Лишь только меч его сверкнет на ратном поле,
На Кия возвращен, скончаюсь на престоле.
А сей лютейший яд противных мне кровей,
Оснельду, погублю и сниду купно с ней
В подземные места чрез мрачные степени,
Чрез непреходный путь, во тьму, где дремлют тени.
Не так! Свирепая, коль толь твой вреден взгляд,
Не жди побед, умри, предшествуй мне во ад!
Глаза твои, глаза прелестные сомкнутся,
Доколе на полях победы не зачнутся.
Еще мне время есть представить во тщету
Надежду, молодость, любовь и красоту,
Чтоб счастья ты сего, ликуя, не видала,
Как с Киевой главы корона ниспадала
И что Хорев...
 
                       ЯВЛЕНИЕ 3
           Кий, Сталверх и стража
                           Сталверх
                        Они изустно возвестят,
В Хореве каковый таился лютый яд.
Свидетельствуючи нелицемерну службу
И недостойную твою со братом дружбу,
Я жизнь его и час рождения кляну.
Оставь, о государь, от ревности вину!
                           Кий
От истины сея дрожат мои все члены.
Какие сталися, раби мои, измены?
                           Страж темниц
Великий государь, нам сказано сие,
Что пленный предстает перед лице твое.
                           Страж градских стен
А я, как посланну с письмом отсель тобою,
Не удержав его нимало пред собою,
Отверз ему врата и дал свободный путь.
                           Кий
Или, Сталверх, сие обман какой-нибудь
От стражей в пагубу невинному Хореву,
О верные раби! Вы, дух мой весь томя,
Коль правду донесли, не сетуйте на мя,
Что я о истине, мне сказанной, сумнелся.
Хорев! Когда таков в очах моих ты зрелся!
Какую злую мысль ты тщился расплодить!
Легко ль владетелю с престола нисходить,
Оставить честь и сан, с главы сложить корону,
Лишася области, подвергнуться закону
И повелителю народов быть рабом!
Где скрыть бесчестие? О град! О княжеск дом!
Пустите убежать мне вас, умрети ныне,
В лесах скончати жизнь и смерть принять в пустыне!
Пусть кровию моей напьется вран в лесах
И тело в алчущих истлеет тамо псах!
Но, где невольник сей, мне должно известиться.
                           Сталверх
                    (немного отошед)
Войди в чертог сюда пред князем обличиться.
 
                       ЯВЛЕНИЕ 4
                 Те же и невольник
                           Невольник
Окамененным мя вина моя творит.
                           Кий
Несчастный, говори! Кто правду говорит,
Того суд праведный щедряе обвиняет:
Кий гневный казнь твою в пощаду пременяет.
Зачем ты послан был во вражеский мне стан?
Какой имел приказ? И кем приказ был дан?
                           Невольник
Велькаром свобожден нечаянно темницы,
Представлен пред глаза несчастный девицы,
Котора иногда княжна моя была,
Котора и в плену своим рабам мила.
Я грамоту отнес и возвращен с ответом,
А что в них писано, клянусь пред всем я светом,
Что мне того никто, что в ней, не показал.
Клянуся жизнию, что правду я сказал.
                          Кий
При отправлении какие речи были?
                           Невольник
Я должен все сказать то, что ни говорили:
Княжна при отпуске велела объявить,
Что чает сим она на княжеск трон взойтить,
Но чтобы дело то весьма сокрыто было
И чтобы воинство того не ощутило,
Доколе меры все не возьмутся к тому.
А князь, ответствуя по слову моему,
Сказати ей велел, во гневе то вещая,
Не знаю, на кого ту ярость ощущая,
Чтоб делала она то, что ей долг велит.
Сей пленник пред тобой всю правду говорит,
А больше, государь, о деле сем не знаю.
                           Кий
Сталверх, я цепь с него сложить повелеваю.
Сего довольно мне, ток действа виден весь.
Изыдите отсель, а ты останься здесь.
 
                       ЯВЛЕНИЕ 5
                  Кий и Сталверх
                           Кий
Что мы не в строгости Оснельду содержали,
Вот с милости плоды какие мы пожали.
А ты, о лютый зверь, с главы того венец
Снимаешь дерзостно, кто был тебе отец!
Льзя ль чаять было мне, чтоб сделал ты измены!
Падите на меня, о вы, чертожны стены,
Которы видели младенчество его,
Что я его растил, как сына своего!
Не сына, но змею мне время днесь являет,
Которая меня злым жалом уязвляет.
Ни самый лютый тигр толь жесток может быть,
Но, ах, к чему слова в сей крайности плодить?
Введи княжну сюда, окованну, с собою,
Да мой умножит гнев жестокою судьбою
И милосердие во злобу претворит,
Которое о ней мне в сердце говорит.
 
                       ЯВЛЕНИЕ 6
                       Кий (один)
Какую чувствую я в сердце жалость боле!
Или ее хочу оставить на престоле,
Чтоб, область восприяв с Хоревом в сей стране,
За милосердие она ругалась мне.
 
                       ЯВЛЕНИЕ 7
           Кий, Сталверх и Оснельда
                           Оснельда
Спеши, желаемый, ко мне, мрак вечной ночи!
Закройтеся скорей, мои слезящи очи!
Казни, я милости просити не хощу!
Казни, я горький дух бесстрашно испущу!
                           Кий
Принудив власть мою на мщенье правосудно,
Ты в то меня ввела, что щедролюбцам трудно
И гнусно естеству. Свирепая, твой взгляд
Оставит по тебе потомкам вечный смрад.
Нет, ты не от людей на свет произведенна,
Ты лютой львицею в глухих лесах рожденна
Или воспитана ты тигриным млеком...
                           Оснельда
Престань, о государь, во гневе быть таком
Или свершай свой гнев, оставя брани, делом
И разлучай мою несчастну душу с телом!
Когда против тебя соделала я что,
Я вся в твоих руках, карай меня за то!
                           Кий
Не умножай во мне ты больше гнева люта,—
И так твоя пришла последняя минута!
Хотя в Хореве ты изменника нашла,
Не думай, что бы ты на Киев трон взошла.
                           Оснельда
Хорев изменник стал! Хорев тебе неверен!
Ах, князь! Твой жаркий гнев напрасен иль чрезмерен.
                           Кий
Ты хочешь оправдать изменника сего,
Врага отечества и друга своего?
Страшись!
                           Оснельда
                    Не мни, чтоб я свирепств твоих боялась
Или бы с жизнию скорбяща расставалась.
Я в бедности, в плену, я в узах в сей стране,
Но смерть трепещуща приближится ко мне
И робко разлучит мое с душею тело,
Увидючи меня на гроб мой зрящу смело.
Стремися жизнь отнять, стремися, погубляй
И все свирепости свои на мне являй!
Ты можешь покарать, коль хочешь, мя безвинно,
Но, ах, против его вставать тебе бесчинно.
                           Кий
Но сожаление толикое о нем
Родилось отчего в пленении твоем?
                           Оснельда
Одна ль его чту я? Он мил всему народу,
А мне, содержанной в плену, давал свободу.
Не сим ли, государь, ты тако прогневлен,
Что сей герой легчил несчастной девы плен?
Но ты все с нами был и всё то прежде видел.
Что сделалось, что нас ты вдруг возненавидел?
Я — пленница, но в чем виновен сей герой?
Ах, разве в том, что шел против меня на бой?
                           Кий
Хорев с тобой меня с престола свергнуть тщится,
Но тщетно то ему, к твоей надежде, снится.
Не буду я рабом...
                           Оснельда
                              Далеко от того!
Обманываешься.
                           Кий
                             Так для ради чего
Невольник послан был, Велькаром свобожденный,
К бездельству твоего Хорева учрежденный?
                           Оснельда
Ты сам себя бранишь, невинного браня.
Довольно и того, что ты винишь меня!
И я молчание невольно оставляю
И таинство души пред всеми объявляю.
Твой брат мне мил, и я мила ему равно,
Любовь сия в сердцах несчастливых давно,
И ежели она во гнев тебя приводит,
Пускай отмщение на мя одну исходит.
Я — дщерь Завлохова, так ты врагом мя числь,
Не мни лишь ты, чтоб он имел толь злую мысль.
За тем к родителю Оснельда посылала,
Что брата твоего в супружество желала,
Но, ах, родитель мя к тому не допустил:
Завлох Хорева мне любити воспретил.
                           Кий
Яви мне грамоту, я прежде не поверю.
                           Оснельда
Клянуся всем, что есть, что я не лицемерю,
А грамота сия тогда же раздрана,
Когда печальная мной весть получена,
Чтоб я в продерзости, котору сделать смела,
Изобличенья пред глазами не имела.
Казни меня, казни и смертью затуши
Воспламенение несчастныя души,
Лишь, ах, в отмщении имей ты меру гнева
И сей возженный огнь оставь в крови Хорева.
Но, о дражайший князь, возможешь ли ты снесть,
Услышав обо мне сию печальну весть?
Уже тебя я зрю слезами окропленна,
В тоске, в беспамятстве, в напасти утомленна.
Снеси, возлюбленный, снеси печаль сию,
Останься жив, прими из ада тень мою,
Вмести мой дух в себе во знак любви нелестной
И сопряги с собой остаток сей безвестный,
Не дай мне в жалобах на Кия пребывать,
И тени, ах, моей и тамо унывать!
                           Кий
Но кое слово ты о Кие износила,
Как ты любезного о чем-то там просила?
Мне всё известно то.
                           Оснельда
                                    Ах! разве томный ум,
Исполнен множеством моих печальных дум,
Прешедшие беды, рабов моих железы
И настоящу брань, мои всегдашни слезы
К смятению души стенящей представлял?
И нечто мой язык в забвении являл.
                           Кий
          (говорит Сталверху нечто на ухо, Сталверх выходит, а Кий потом)
Не жди, лукавая, в обманах сих успеха!
Погибла вся твоя надежда и утеха,
И смерть твоя близка.
                           Оснельда
                                     Чего мне больше ждать?
Но нечего уже мне смерти злой отдать:
Родительский престол, владычество, держава,
Величество мое и наша прежня слава
Давно в твоих руках. Дух встретить смерть готов,
И взять уж нечего ей, кроме сих оков.
На что мне больше жить? Бесстрашно умираю.
Но, ах, когда о том я мысли простираю,
Что в подозрении останется Хорев!..
Смягчи, о государь, к нему напрасный гнев!
                           Кий
Ты хочешь мне еще предписывать уставы?
                           Оснельда
Дела пред светом всем его явятся правы,
И нет опасности мне в том, о чем прошу;
Лишь сим прошением невинность поношу.
Когда придет во град под лавровой короной,
За коей пленников несчастных повлекут
И между коими Завлоха нарекут,
Тогда ты варварство соделанно вспомянешь,
Но тщетно обо мне тогда жалети станешь.
                           Кий
Умри, обманщица! Вступите, стражи, к ней,
Возьмите!
 
                       ЯВЛЕНИЕ 8
                        Кий (один)
                   Вы хотя теперь душе моей,
В глубоких пропастях стенящие тираны
И моющие слез потоком оны раны,
Которы на земли прияты суть от вас,
Подайте варварства на сей жестокий час,
Чтоб мог свершити я намерение строго!
О слава! Трон! Венец! Вы стоите мне много!
 
                       ЯВЛЕНИЕ 9
             Кий и Сталверх с кубком
                           Кий
Подай сей кубок ей, скажи: се мзда ея!
К чему приведена теперь душа моя?
О боги, можете ль сию вы злобу видеть!
И небо и земля мя должны ненавидеть.
Но можно ли царю бесчестие снести!
Никак нельзя тебя, Оснельда, мне спасти.
Между какими я уже в числе князьями?
Я вашими иду, мучители, стезями.
Но льзя ли требовать, чтоб я ее жалел?
Поди и исполняй, что я тебе велел!
 
КОММЕНТАРИИ
 
Довольно слез лила мне смерть любезна Щека...— Согласно летописной версии, воспроизведенной в «Синопсисе» Иннокентия (Гизеля) (с. 19—21), Щек—брат Кия и Хорива, принимавший участие в основании Киева.
 
Иль впрямь, бессмертные, привел я вас ко гневу.— Выражение, свидетельствующее о следовании Сумарокова традиции французской драматургии XVII в.
 
В великолепии на колеснице оной, За коей пленников несчастных повлекут.—Упоминание о принятом в Древнем Риме обычае гнать пленников за триумфальной колесницей победителя применительно к Киевской Руси, не знавшей колесниц, также является характерным примером реминисценций из трагедий французских классиков XVII—XVIII в.