Минимизировать

Повесть о видении иноку Варлааму в Великом Новгороде

Подготовка текста, перевод и комментарии Н. В. Савельевой

Текст:

Повѣсть зѣло полезна. Бысть явление въ Скифополской странѣ, иже нарицается въ Великом Новѣградѣ,[1] нѣкоторому мниху, именемъ зовому Варлааму, въ лѣта 7119 году июля въ 15 прииде гнѣвъ Божий на Великий Новградъ и на вся православныя християны грѣхъ ради нашихъ. Бысть видѣние страшно и ужаса исполнено.

Повесть душеполезная. Было явление в Скифопольской стране, как именуется Великий Новгород, некоему иноку по имени Варлаам в 7119 (1611) году июля в 15 день, <когда> нашел гнев Божий на Великий Новгород и на всех православных христиан за грехи наши. Было видение страшное и ужаса исполненное.

Въ Великомъ Новѣградѣ живый нѣкто мнихъ, зовомый именемъ Варлаамъ. Иногдаже пребывая внѣ Великаго Новаграда, и тамо ему живущу многа лѣта, и молящеся Господу Богу и Спасу нашему Ясусу Христу и Пречистѣй его Богоматери Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы, честнаго и славнаго ея Успения.[2] Беспрестанно по вся дни и нощи безъ сна пребывая, никогдаже очима своима дремания сна не далъ еси. Кормящуся ему мниху именемъ Варлааму Христовымъ именемъ.

В Великом Новгороде жил некий инок по имени Варлаам. Некогда ушел он из Великого Новгорода <в место иное> и там жил много лет, и молился Господу Богу и Спасу нашему Иисусу Христу и Пречистой его Богоматери Пресвятой Владычице нашей Богородице, честному и славному ее Успению. Беспрестанно все дни и ночи он без сна проводил и никогда глазам своим задремать не давал. Кормился же инок Варлаам подаянием Христа ради.

Во единъ же день сѣдящу ему единому въ келии своей въ молчании, и прииде къ нему помыслъ о погибели православныя земли Русския, Скифополския страны, зовомо Великого Новаграда, православныхъ християнъ. «И егда помышляющу ми, и забыхся въ тонцѣ снѣ. И воздремавшу ми, и видѣхъ свѣтъ велий неизречененъ, зѣло сияющь, паче свѣта сего свѣтлѣе седмерицею. Азъ же отъ страха того воспрянувъ, и не мню сему во снѣ быти, но яко на явѣ. И открывъ оконце мало, хотя посмотрѣти, и видѣхъ человѣка, грядуща ко мнѣ въ келию и имый въ руцѣ своей жезлъ. И глагола ми: „Старче! Гряди изъ келии своей, покажу тебѣ, еже ты что просилъ еси и желалъ видѣти, и ты нынѣ гряди со мною”. Азъ же, многогрѣшный и грубый, текъ къ нему съ радостию великою и веселиемъ, яко получихъ прошение и хотѣния своего, еже просихъ у Господа Бога моего.

Однажды сидел он в одиночестве в келье своей, в молчании пребывая, и нашли на него думы о погибели православной земли Русской, страны Скифопольской, как именуется Великий Новгород, православных христиан. «И когда задумался я <о том>, и забылся легким сном. И я задремал, и видел свет великий несказанный, земного света в семь раз ярче сияющий. Я же от страха такого воспрянул, и не думаю, что это во сне, но словно наяву <пребываю>. И, приоткрыв оконце, хотел посмотреть, и увидел человека, идущего ко мне в келию и держащего в руке своей посох. И сказал он мне: „Старче! Выйди из келии своей, и покажу тебе, о чем ты просил и что видеть желал, и ты иди сейчас со мною!” Я же, многогрешный и грубый, вышел к нему с радостью великой и весельем, ибо получил то, что желал и просил у Господа Бога моего.

И пришедшу намъ ко граду, внидохсш въ Великий Новградъ по обычаю, еже и стражие градстии не видѣвше насъ, никтоже слыша. И бѣ бо тогда страхъ во градѣ и ужасъ отъ нѣмецкихъ людей, стоящимъ бо тогда нѣмецкимъ полкамъ подли Великаго Новаграда мало болѣ поприща, въ монастырѣ у Пречистыя Богородицы, еже есть зовомо на Колмовѣ.[3] Азъ же текохъ съ радостию по граду тому и видѣхъ путь гладокъ, и сухъ, и чистъ и дивихся о семъ. И вопросихъ водящаго мя: „Повѣждь ми, господине мой, что нынѣ путь гладокъ есть, а осень нестройна и дождевна?”[4] И отвѣща ми той мужъ, иже кто водяй мя, и рече ми: „Старче, не дивись сему, то есть тварь Божия: силенъ Богъ нашъ, якоже хощетъ, тако и творитъ".[5]

И пришли мы к городу, вошли в Великий Новгород как обычно, так что и стражи городские не видели нас, и никто не слышал. А был тогда страх в городе и ужас от немецких людей, ибо стояли тогда полки немецкие на расстоянии чуть более поприща от Великого Новгорода, в монастыре Пречистой Богородицы, что на Колмове. Я же шел с радостью по городу тому и видел дорогу ровную, и сухую, и чистую и удивлялся этому. И спросил я ведущего меня: „Скажи мне, господин мой, отчего нынче дорога хорошая, ведь осень ненастна и дождлива?” И ответил мне человек, который водил меня, сказал мне: „Старец, не удивляйся этому, все это творение Божие: всемогущ Бог наш, как хочет, так и творит”.

И по семъ приидохъ къ церкви святыя и великия Софѣи неизреченныя Премудрости Слова Божия, рекше отъ Златыхъ Вратъ,[6] и видѣхъ двери церковныя отверсты, и свѣща горяща по всей церкви. Азъ же скважнею прилежно смотрихъ во святую и великую церковь и видѣвъ посреди церкви свѣтъ невечерний сияющь, яко желѣзо разжено искры пущая, посредѣжь свѣта оного престолъ златъ, имуще велие украшение, тысяща тысящами и тмы тмами измечтанъ, еже неудобь человѣку во умъ вмѣстити; и на престолѣ же сѣдящу надежду нашу Владычицу Богородицу и Приснодеву Марию, крѣпкую помощницу и заступницу роду християнскому и необоримую стѣну, и непобѣдимую воиводу, яко солнце сияющу. И около престола движущеся множества ангелъ и архангелъ, херувимъ и серафимъ, со страхомъ, и трепетомъ, и говѣниемъ свѣтозарный престолъ окружающе, стояще во бранѣхъ страшнымъ обычаемъ, имуще оружие огненное обнажено въ рукахъ своихъ, и крылѣ распростерты по земли. И пакы смотрѣхъ изъ скважни прилежно и видѣхъ окрестъ престола множество святыхъ стояще — азъ же познахъ Никиту епископа,[7] и Иоанна архиепископа,[8] и прочии же новгородстии святии. Всѣ же суть готовящеся изыти изъ града вонъ и Великий Новградъ предати безбожнымъ нѣмцамъ грѣхъ ради нашихъ.

И потом пришел я к церкви святой и великой Софии, неизреченной Премудрости Слова Божиего, что у Золотых Ворот, и увидел, что двери церковные открыты, и свечи горят по всей церкви. Я же в щелку внимательно смотрел во святую и великую церковь и видел, что посреди церкви свет невечерний сияет, будто железо раскаленное искры испускает, и посреди света того престол золотой <возвышается>, великолепный, бесчисленным множеством <красот> украшенный, так что умом человеческим и постичь невозможно; и <увидел> я, что на престоле том надежда наша Владычица Богородица и Приснодева Мария восседает, крепкая помощница и заступница роду христианскому, и несокрушимая стена, и непобедимая воительница, и будто солнце она сияет. И вокруг престола движется множество ангелов и архангелов, херувимов и серафимов, со страхом, и трепетом, и благоговением они светозарный престол окружают, и стоят на страже с грозным видом, и держат оружие огненное обнаженное в руках своих, и крылья их распростерты по земле. И вновь смотрел я в щелку внимательно, и видел, что вокруг престола множество святых стоит — я же узнал Никиту епископа, и Иоанна архиепископа, и прочих же новгородских святых. И все они готовятся выйти из города и отдать Великий Новгород безбожным немцам за грехи наши.

И начаша святии молитися Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодѣвы Марии, всѣ святии глаголюще: „О Пречистая Всемилостивая Богомати, Владычице Богородице, Приснодѣво Марие, необоримая стѣна, Великому Новуграду нашему ты еси заступнице! Послушай, Госпоже, нынѣ моления нашего, не предай же, Госпоже, града нашего поганымъ на разорение и не погуби православнаго християнства! Умоли, Госпоже, Сына своего и Бога нашего о градѣ семъ! Аще и много согрѣшения ихъ, но отъ твоея великия неизреченныя милости и отъ тебе не отступиша, тебе ходатаице имуще!” И много молиша ю.

И начали святые молиться Пресвятой Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии, и все святые просили: „О Пречистая Всемилостивая Богоматерь, Владычица Богородица, Приснодева Мария, несокрушимая стена, ведь ты нашему Великому Новгороду заступница! Послушай, Госпожа, нынче моления нашего, не отдай же, Госпожа, города нашего поганым на разорение и не погуби православных христиан! Умоли, Госпожа, Сына своего и Бога нашего о <защите> города этого! Пусть велико согрешение (горожан), но от твоей великой несказанной милости и от тебя не отступили, тебя заступницей почитают!” И долго умоляли ее.

И по семъ услышахъ пресладкий гласъ умилно глаголюще нашея заступницы роду християнскому Пресвятѣй Богородицы, крѣпкие помощницы и надеждѣ, ко всѣмъ предстоящимъ святымъ ту. И глагола ко святымъ Мати Божия: „О избраннии святии Божии! Како имате мя молити за градъ сей и за люди, понеже людская беззакония ихъ умножилася, и прогнѣвали Сына моего, Творца своего, Содѣтеля небу и земли, и мене злыми, мерзкими, скверными, блудными своими дѣлы, осодомили бо есть всѣ люди отъ мала и до велика! И многажды Господа моего молихъ за градъ сей и за люди, и не возмогохъ умолити, и не послуша гласа моления моего, но да изыду нынѣ изъ града и отъ мѣста сего со всѣми вами, святыми, и предамъ градъ сей беззаконнымъ нѣмцомъ симъ въ покорение и въ работу".

И потом услышал я пресладкий голос нашей заступницы рода христианского Пресвятой Богородицы, крепкой помощницы и надежды, с умилением обращалась она ко всем стоящим пред нею святым. И <так> говорила святым Матерь Божия: „О избранные святые Божии! Зачем молите меня о городе этом и о людях, ведь людские грехи их умножились, и прогневали они Сына моего, Творца вашего, Создателя неба и земли, и меня прогневали злыми, мерзкими, скверными, блудными своими делами, и осквернились все люди от мала и до велика! И много уже молила я Господа моего о городе этом и о людях, и не смогла умолить, и не послушал он слов мольбы моей, но <повелел>, чтобы покинула я ныне город и место это вместе со всеми вами, святыми, и чтобы отдала город этот безбожным немцам этим в покорение и в рабство”.

И паки всѣ святии восплакашася, моляхуся ко Пречистѣй Богородицы, паче же всѣхъ святыхъ прилежно молящеся преподобный Варлаамъ Футынский[9] и со слезами вопия: „О Владычице моя, Пресвятая Госпоже Богородице! Помилуй родъ християнский, въ бѣдѣ суще, не погуби достояния своего и не остави мѣста сего, но пребуди съ нами здѣ и буди молитвенница къ Сыну своему и Богу нашему за градъ сей и за люди своя!” И тогда Преславная Владычица наша и Страшная Царица и Богородице, Мать сущи Царева, озрѣвся на вся святыя избранныя Божия, и прослезися, и поиде отъ очию ея слезы, яко струя, и рече ко всѣмъ святымъ: „О избраннии святии Божии! Нынѣ не стужайте мнѣ о семъ! Азъ же и сама плачюся о погибели ихъ; вѣмъ бо, яко сей есть градъ жребий мой и людие есте достояние мое. И молихъ Сына моего многажды о семъ и стужахъ ему, понеже за беззаконие ихъ разгнѣвася Владыка Господь на нихъ и не послуша моления моего. Уже беззакония ихъ умножися паче всѣхъ человѣкъ, и отъ грѣхъ ихъ отяготѣша сердца ихъ, и не послушаша заповѣдей Божиихъ и въ законѣ его не изволиша ходити.[10] И нынѣ хощетъ Сынъ мой предати градъ сей и людей, понеже бысть мѣсто сие не разоримо и собирашася въ него людие отъ всѣхъ странъ, еже разорени отъ нынѣшнихъ бѣдъ и золъ, и утекающе сѣмо во градъ сей, — они же ихъ оскорбляюще, и поношающе ихъ, и наругающеся имъ, и досаду имъ приносяще, яко невѣрнии; а сами бо ядуще и пиюще безъ престани и блудъ творяще, паче же всего содомский грѣхъ непрестанно дѣяху. И егда внидутъ въ церковь мою, ни единъ не хощетъ отъ сердца молитвы Иисусовы сотворити, не токмо что поститися. Но убо оскуди князь и воеводы, и все воинство ихъ предано будетъ, и оружие ихъ изсѣче, и милости Божия не обрящутъ. И кътому не воспомянется имя мое: уже градъ сей преданъ хощетъ быти”. — И сия рече заступница наша Богородица и отвратися, да не стужаютъ ей. И помалѣ паки обратися и рече имъ: „О избраннии святии Божии и мои! Не стужайте мнѣ о семъ, не могу уже милости о градѣ семъ упросити у Владыки Господа Бога, Сына моего!”

И вновь все святые со слезами молились Пречистой Богородице, более же всех усердно молился преподобный Варлаам Хутынский. И со слезами он восклицал: „О, Владычица моя, Пресвятая Госпожа Богородица! Помилуй род христианский, в беде пребывающий, не погуби достояния своего и не покинь места этого, но останься с нами здесь и будь просительницей к Сыну своему и Богу нашему о городе этом и о людях своих!” И тогда Преславная Владычица наша и Великая Царица и Богородица, Матерь Царя (нашего) посмотрела на всех святых избранных Божиих и прослезилась, и потекли из очей ее слезы, будто струи, и сказала она всем святым: „О избранные святые Божии! Не упрашивайте меня ныне об этом! Я же и сама плачу о погибели их; знаю ведь, что город этот — удел мой, и люди — достояние мое. И молила я Сына моего много об этом и тем досадила ему, ибо за неверие их разгневался Владыка Господь на них и не послушал он моления моего. Ведь грехи их умножились более, чем во всех людях, и от грехов их отяготели сердца их, и не послушали они заповедей Божиих и по вере его жить не пожелали. И ныне хочет Сын мой оставить город этот и людей, поскольку, <когда> было место это не разорено и собирались сюда люди со всех земель, погибших от нынешних бед и несчастий, и стекались они в город этот, — <люди же, здесь живущие> их оскорбляли, и ругали их, и издевались над ними, и досаждали им, будто неверные; а сами же ели и пили всечасно, и блуд творили, более же всего содомскому греху непрестанно предавались. И когда войдут в церковь мою, ни один не хочет от всего сердца молитвы Иисусовой сотворить, не то что поститься. И уже покинул <Господь> князей и воевод, и все войско их отдано будет, и оружием их посекут, и милости Божией не найдут. И имя мое больше не вспомнится: уже город этот отдан <врагу> будет”. — И сказала это заступница наша Богородица и отвернулась, чтобы не досаждали ей. И через некоторое время вновь обернулась и сказала им: „О избранные святые Божии мои! Не просите меня об этом, не могу я уже милости для города этого вымолить у Владыки Господа Бога, Сына моего!”

Да кътому азъ же, грѣшный и недостойный, стоя трясыйся и трепеща, отъ ужаса и страха не могий стояти. И помалѣ возва мя, идѣже стояхъ. И приидохъ ко престолу оному и не могохъ зрѣти свѣтила, на престоле сѣдящу надежду нашу, и заступницу, и ходатаицу крѣпкую роду християнскому; и не могохъ зрѣти, падъ ницъ на землю. И рече ми Пречистая Богородице: „Старче, поиди во градъ и рци митрополиту, и всему синклиту, и воиводамъ, и всему Новаграда воинству, да приимутъ всѣ покаяние и готовилися бы къ смерти, уже хощетъ град сей во утрий день преданъ быти невѣрнымъ людемъ, нѣмцамъ, свѣяномъ Свѣйския земли”».

Я же, грешный и недостойный, стоял при этом дрожа и трепеща, от ужаса и страха стоять не мог. И вскоре позвала меня она, <увидев,> где я стоял. И подошел я к престолу тому, и не смог смотреть на светило, на престоле сидящую надежду нашу, и заступницу, и защитницу верную роду христианскому; и не мог я глядеть на нее, упал ниц на землю. И сказала мне Пречистая Богородица: „Старец, иди в город и скажи митрополиту, и всем правителям, и воеводам, и всему новгородскому войску, пусть примут все покаяние и готовятся к смерти, уже будет город этот завтра отдан неверным людям, иноземцам, шведам Шведской земли”».

Слава Богу нашему, сотворшему вся!

Слава Богу нашему, сотворившему все!



[1] ...въ Скифополской странѣ, иже нарицается въ Великомъ Новѣградѣ... Название Новгорода Великого Скифопольем, Скифопольской страной восходит к новгородской легенде, распространившейся позднее, во второй половине XVII в., во множестве летописных памятников как легендарно-историческая повесть под заглавиями «История о зачале Руския земли и создании Новгорода», «Начало Словенску, еже есть Великий Новград именуетца» и др. Согласно этой легенде, земли, на которых стоит Великий Новгород, были уделом одного из правнуков Иафета, сына Ноева, по имени Скиф (об этом памятнике см.: Гольдберг А. Л. Легендарная повесть XVII в. о древнейшей истории Руси // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1982. Т. 13. С. 50-63).

[2] ...Пречистѣй его Богоматери Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы, честнаго и славнаго ея Успения. Не совсем ясно, почему при описании молитвенной жизни инока Варлаама указан праздник (или икона?) Успения Богородицы. Возможно, инок Варлаам жил в одном из Успенских монастырей, в округе Новгорода их было несколько.

[3] ...стоящимъ бо тогда нѣмецкимъ полкамъ подли Великаго Новаграда мало болѣ поприща, въ монастырѣ у Пречистыя Богородицы, еже естъ зовомо на Колмовѣ. Колмов Успенский монастырь в трех верстах от Новгорода, на левом берегу Волхова. Основан в 1310 г., в 1686 г. приписан к Новгородскому архиерейскому дому, в 1764 г. упразднен. Как указывает С. Ф. Платонов со ссылкой на летописные источники, 15июля 1611 г. шведские войска действительно стояли в Колмове монастыре(см.: Платонов С. Ф. Древнерусские сказания... С. 78).

[4] ...видѣхъ путъ гладокъ, и сухъ, и чистъ и дивихся о семъ. И вопросихъ водящаго мя: «Повѣждь ми, господине мой, что нынѣ путъ гладокъ естъ, а осенъ нестройна и дождевна?» Противоречие, имеющееся в тексте (события происходят 15 июля, а инок Варлаам говорит об «осени дождевной»), объясняется тем, что этот пассаж целиком заимствован автором из «Повести о видении некоему мужу духовну», отражающей события октября 1606 г.

[5] ...силенъ Богъ нашъ, якоже хощетъ, тако и творитъ. — Ср.: Пс. 113, 11.

[6] ...къ церкви святыя и великия Софѣи неизреченныя Премудрости Слова Божия, рекше отъ Златыхъ Вратъ... Новгородский Софийский собор построен в Детинце (Новгородском Кремле) в 1045—1050 гг. (по другим данным в 1052 г.) на месте сгоревшей деревянной тринадцатиглавой церкви конца X в. Софийский собор — придворный княжеский храм — имел важное значение в общественно-политической и духовной жизни Новгорода: здесь находились казна, архив, библиотека, здесь принимали иностранных послов и именитых гостей, перед собором иногда проходили знаменитые новгородские веча.

[7] ...Никиту епископа... Святой Никита, печерский затворник. В 1096 г. был избран епископом Новгородским, умер в 1108 г. Канонизирован в 1558 г., когда были открыты его мощи, которые хранятся ныне в Новгородском Софийском соборе. Память св. Никиты празднуется 31 января.

[8] ...Иоанна архиепископа... Иоанн, архиепископ Новгородский с 1165 по 1185 г. Прославился как защитник Новгорода: в 1140 г., во время осады Новгорода войсками суздальского князя Андрея Боголюбского, св. Иоанн вышел на городскую стену с иконой Богородицы, увидев которую, суздальцы бежали, объятые страхом. Св. Иоанн известен также своими заботами о нуждах епархии — он строил церкви, основывал монастыри, писал поучения к священникам. В 1439 г. обретены его мощи, в 1547 г. он был канонизирован. Память св. Иоанна празднуется 7 сентября.

[9] ...паче же всѣхъ святыхъ прилежно молящеся преподобный Варлаамъ Футынский... —Варлаам Хутынский, в миру Алекса Михайлович, новгородец, умер в 1192 или 1193 г. Незадолго до смерти им был основан Спасский монастырь в Хутыни — местности в 10 км от Новгорода на правом берегу Волхова. Канонизирован в начале XV в., память его празднуется 6 ноября. По-видимому, в повести уделяется особое внимание св. Варлааму Хутынскому не только потому, что он был одним из самых популярных в Новгороде святых, но и потому, что автор был знаком с новгородским памятником XVI в. «Видением Хутынского пономаря Тарасия» (см. т. 9, с. 272—277, 534 наст. изд.). В этом видении св. Варлаам молит Иисуса Христа и Богородицу об избавлении города от потопа, от мора и от пожара. Иисус Христос внемлет молитвам св. Варлаама и заступничеству Богородицы и избавляет Новгород от потопа, но насылает на него другие беды. Как в видении XVI в., так и в нашем тексте Богородица именуется заступницей города, и здесь она напоминает новгородским святым о прежних своих мольбах к Господу Богу о спасении Новгорода.

[10] Уже беззакония ихъ умножися... въ законѣ его не изволиша ходити. Ср.: Иез. 5, 6—7.

«Повесть о видении иноку Варлааму в Великом Новгороде» отражает события 1611 г. Вскоре после свержения Василия Шуйского шведские войска стали постепенно занимать северо-западные русские земли. 16 июля 1611 г. ими был захвачен Великий Новгород. Видение, о котором рассказывает повесть, случилось накануне, 15 июля 1611 г. По мнению исследователей памятника, повесть была создана после захвата Новгорода и является попыткой осмыслить происходящие события (см.: Платонов С. Ф. Древнерусские сказания и повести о смутном времени XVII века как исторический источник. М., 1913. С. 77—80; Назаревский А. А. Очерки из области русской исторической повести начала XVII столетия. Киев, 1958. С. 128—133). Источником новгородской повести стала «Повесть о видении некоему мужу духовну» протопопа Терентия, причем автор новгородской повести настолько близок к своему оригиналу, что С. Ф. Платонов прямо называет новгородскую повесть подражанием московскому видению. В то же время основная идея новгородской повести иная. Если «Повесть о видении некоему мужу духовну» призывает народ к нравственному очищению как единственному способу избавиться от нестроения в государстве, то новгородская повесть, написанная после трагического падения Новгорода, пытается объяснить справедливость наказания новгородцев за их грехи и носит, скорее, покаянный характер. Особого внимания заслуживает упоминание в числе общих грехов немилостивого отношения новгородцев к беженцам, стекавшимся в свободный тогда еще Новгород из разоренных земель. На основании этого высказывались предположения, что автором видения мог быть один из этих гонимых людей. В то же время повесть о видении построена на новгородских реалиях, в ней называются новгородские святые, автор ее, по-видимому, хорошо знаком с литературными памятниками Новгорода и новгородскими преданиями. Все это позволяет предполагать, что автором повести был, скорее, новгородец или человек, проживший в Новгороде достаточно долгое время. Текст повести сохранился в одном списке (Саратовский гос. университет, Собр. Шляпкина, № 577 (Шл. 330); 1-я пол. XVIII в.). Мы публикуем его по изданию, осуществленному С. Ф. Платоновым в 13-м томе РИБ (см.: РИБ. Т. 13. Стлб. 243—248). Внесенные нами смысловые исправления выделяются курсивом.