ДЕЙСТВИЕ III

Минимизировать
                       ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
                           Князь Пожарский
                  (выходя из шатра своего)
Благословенная и тихая заря!
Ты предвещаешь дней пришествие царя;
России тишина тобой да предвестится,
И новый царь в сей день в Москве да воцарится!
Довольно мы и так страдаем на земли,
А ныне ад враги в столицу к нам внесли;
И в поругание российския короны
Предписывают нам кровавые законы;
Как будто пленникам, как будто их рабам,
Уничижение предписывают нам.
Свирепость вобразив мучителей литовских,
Я внемлю звук цепей на жителях московских;
Разбои, грабежи в печальных зрю стенах;
Любезная сестра мне зрится во слезах:
Явилась мне она стеняща, огорченна,
Бледна, отчаянна и в узы заключенна.
Внемли мой, небо, глас!—молю не за себя;
Отечество мое! молю я за тебя.
Взгляни ты на Москву, взгляни, Творец вселенной!
И дай отраду ей, слезами окропленной;
Свои перуны нам и молнии вручи:
Ко брани нашу грудь и руки ополчи,
Да россами от бед избавится Россия!
 
                       ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
            Пожарский, Леон и София
                           Леон
Князь! шествует к тебе сестра твоя София.
                           София
Возлюбленный мой брат! дозволь себя обнять
И к сердцу твоему дозволь мне грудь прижать.
                           Князь Пожарский
Любезная сестра! тебя ли я объемлю?
Тебя ли вижу я и твой ли голос внемлю?
                           София
Из града я пришла сквозь копья, сквозь мечи;
Ограблена была злодеями в ночи.
                           Леон
Мне небо помогло от бед ее избавить;
Но должно мне теперь единых вас оставить;
Меня уверила сестра твоя княжна,
Что в град сей день пойдет отсель назад она.
Препровести ее обязан я обратно.
                       (Ушел.)
                           Князь Пожарский
Что ты ни делаешь, мне всё то, князь, приятно.
 
                       ЯВЛЕНИЕ ТРЕТИЕ
              Князь Пожарский и София
                           Князь Пожарский
Усерден к нам сей князь!
                           София
                                           Когда б не Руксалон,
Мне видеться с тобой не допустил бы он.
На гибель для сего отважилась я крайну;
Но ах! скрывать ли мне иль вверить важну тайну?
Скажи мне, тот ли ты еще мой нежный брат,
Который уважал совет мой столько крат?
                           Князь Пожарский
Я тот же брат тебе, но грустный, огорченный
И бедством собственным и ратным отягченный,
Воображающий в пленении тебя.
Вверь другу, брату вверь, ах! вверь ты мне себя.
Ты плачешь и молчишь!
                           София
                                          Россия погибает!
                           Князь Пожарский
Погибла уж!—Но Бог Россию защищает!
                           София
Есть средство тишину России возвратить.
                           Князь Пожарский
Для средств таких хочу до капли кровь пролить.
                           София
Россию видишь ты расторженну на части,
Попранную Литвой, у польских сил во власти;
В печальные для нас и бедственные дни
Имеют жалость к нам поляки лишь одни.
Россияне любовь к России истребили;
Не те они, не те, которы прежде были,
Когда, с литовцами вступя в кровавый бой,
Стояли за Москву и за народ с тобой;
А ныне, завистью и злобой распаленны,
Московски жители на части разделенны:
Одни поляков чтут, другие их винят;
На сей мятеж они спокойным духом зрят.
Признаться надлежит, что их почтенны свойства.
Чего они хотят? Россиянам спокойства,
Которого, имев мятежные умы,
Восставить не хотим или не можем мы;
Им наш приятен мир, приятна наша слава;
Который россиян от всех избавит зол,
Когда взойдет в Москве на праздный он престол;
Корона кем ему московская вручится,
Тот знатной почестью от прочих отличится.
Подумай, князь...
                           Князь Пожарский
                              Постой, не продолжай речей таких;
Я слышать не хочу и ужасаюсь их;
Не свиделся б с тобой, когда б твой умысл ведал.
Ты хочешь, чтобы я престол полякам предал?
                           София
Внемли, ты мне внемли!
                           Князь Пожарский
                                          Нет, слов твоих не внемлю!
Я их кинжалами душе моей приемлю;
Кто, кто тебя к таким изменам преклонил?
Кто дух твой, русский дух в литовский пременил?
                           София
Несчастья общие, несчастия семейства
Такие мысли мне внушили, не злодейства.
Я вверилась тебе, отечество любя,
Спаси меня, спаси Россию и себя;
Любезный брат, твои объемлю я колена!
 
                       ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
      Те ж, князь Димитрий и другие вельможи
                           Князь Димитрий
Измена здесь, друзья, предательство, измена!
В порядок ратников приводим мы своих;
Мы гоним жен отсель, а князь приемлет их.
                           Князь Пожарский
Героям женский взор не может быть ужасен!
                           Князь Димитрий
Не женский взор—нам ты, начальствуя, опасен.
Достиг до Понтуса о сем поступке слух
И возмутил его сумнительствами дух;
Так подвиги мои за ваш престол напрасны»,—
И хочет с воинством поспешно отступить.
                           Князь Пожарский
Не Понтус—правилы нас должны подкрепить;
За что? за что я, князь, твои упреки внемлю?
За то ли, что сестру в моем шатре приемлю?
Давно ли связи нам запрещены родства?
Родных любить велят законы естества.
                           Князь Димитрий
При смутных временах, при ратном ополченье
Виновным делает людей и подозрение.
Предстань к суду!
                           Князь Пожарский
                                Не тот преступник, кто судим,
Но тот, кто осужден по винностям своим!
Готов на суд с тобой, готов пред небесами;
Но с чем она пришла, ее спросите сами.
                           София
И брату данные советы повторю.
Вельможи! правьте вы меня или вините,
Но прежде на дела внимательно взгляните.
С чем, с чем дерзаете против поляков вы?
Без войска, без людей, без пищи, без главы;
Ах! вы, царя предав, главы теперь лишенны.
И что осталось вам?—Поля опустошенны,
Непотушаемы в окрестностях огни,
Пожары, ужас, дым и гробы лишь одни.
Отечество лежит Литвою пораженно;
Отчаянье у всех в очах изображенно;
Отважность прежнюю дух польский погасил.
Как можно воевать против Литвы без сил?
Россия вся теперь сходна дрожащим теням;
Поляки—львам, а вы подобитесь еленям.
                           Князь Димитрий
Открылась нам ее душа!
                           Князь Пожарский
                                          Слова ее
Не есть ни правилы, ни мнение мое;
Я стыд мой без тебя почувствовать умею;
Краснею, что сестру толь подлую имею,
Которая на честь отечества не зрит
И гордо о Литве пред нами говорит.
                           София
Взвожу печальные на град столичный взоры,
Кто бед его виной?—Боярские раздоры.
Мне мнится, лучше вам Россию погубить,
Чем шаг во первенстве друг другу уступить.
И льзя ль подумать мне, что россы россов любят.
Когда невинных жен и ближних грабят, губят?
                           Князь Димитрий
Неволят к грабежам отчаянье и глад;
Но Понтус с войском здесь, я с ними, здесь твой брат.
Поляков страшными не будем чтить вовеки,
Обуздывать и львов удобны человеки.
Не жены нам совет, дает советы честь.
                           София
Ах! счастье на войне непостоянно есть;
Слепому случаю вверять себя опасно!
Я с вами говорю, вельможи, беспристрастно:
Вы можете полки ко брани воружить,
Но тем удобно вам поляков раздражить;
На храбрость можете, на случай положиться,
Но ваш мятежный дух пред ними обнажится.
Когда ж обманет вас в отважности успех,
Лишат поляки вас последних выгод всех.
И вот что верная вещает вам София:
Тогда повергнется в оковы вся Россия;
Соделать из друзей вы можете врагов;
Включитесь из бояр во звание рабов;
Избавьте нас от слез, Москву от разоренья.
                           Князь Димитрий
Чего ж ты требуешь от нас?
                           София
                                                Повиновенья!
                           Князь Димитрий
Повиновения... одумайся, кому?
                           София
Несчастным случаям и небу самому!
                           Князь Пожарский
Врагам отечества нас учишь покориться?
                           София
Бог сам на их стране, Бог сам, и счастье зрится!
Но крайних бед они России не хотят;
Они боярское вам право возвратят;
В отечестве покой и тишину восставят,
От бед и мятежей полночный край избавят;
Ни веры не лишат, ни древних царство прав;
Лишь только бы от вас венчался Владислав,
Сей князь, рожденный князь от древней царской крови.
Царю ли не иметь ко подданным любови?
                           Князь Димитрий
Умолкни!
                            (Боярам.)
                  Слышите, вельможи, сей совет;
Что нам ответствовать?
                           Князь Пожарский
                                         Я дам сестре ответ!
Хотя ответов ты моих и недостойна,
Но кровь моя кипит! и совесть беспокойна.
Ты веру, ты закон, ты честь пренебрегла,
Поляков предпочесть россиянам могла;
Сестра моя дает изменничьи советы
Нарушить данные священные обеты.
Ты хочешь устрашить нас дерзкою Литвой;
Но знай, что с нами Бог и верность под Москвой;
Мы не с надменными к врагам пойдем речами,
Мы придем с молнией, с кровавыми мечами:
Отечества врагов, и кто подобен им,
Презренью, мщению и казни предадим;
Ни тени наших стен литовцам не уступим,
России каждый шаг мы кровию искупим;
Все грады сокрушим, и лучше все помрем,
Чем польский восприять на выю нам ярем.
Возможно ль тех терпеть, которы царство губят?
                           София
Итак, отечество нежняе жены любят.
Мы жалость чувствуем, взглянув на праздный трон,
Внимая плач детей, внимая старцев стон,
Московских жителей, как теней, видя бледных,
Священный чин в слезах, вельможей сирых, бедных;
Преобразились в ад прекрасные места!
Москва нам кажется бесчадна и пуста.
Вы нудите нас пить толь горькую отраву,
Упорствуя поднесть корону Владиславу;
Почти в руках его теперь московский трон;
Но если силою на царство вступит он—
Внесет с победою в Россию меч и пламень,
И не останется в Москве на камне камень.
                           Князь Димитрий
Напрасно в ужас нас ты чаешь привести;
Нет, нет! никак себя успехами не льсти.
Чьи мысли черны суть, чьи души подлы, низки,
Те должны трепетать, а не сердца российски.
                           Князь Пожарский
И ты, несчастная, должна вострепетать,
Когда дерзаешь нам Литву предпочитать.
Жалею, если ты в их пользу убежденна,
Что матерью одной со мною ты рожденна.
Ах! жизнь тебе хотя в России и дана,
Но польским упилась дыханием она.
Ты так же нам грозишь, как нам грозил Хоткеев;
Ты голос приняла и наших вид злодеев.
Какой я за тебя, София, стыд терплю!
                           София
Но мало ли мое отечество люблю
И мало ли к нему усердием пылаю?
Спокойство нужно вам—спокойства я желаю;
Хотите вы раздор в России прекратить,
Короне прежний блеск и славу возвратить,
Прервать смятение, народны кончить бедства—
Я предложила вам к тому ближайши средства;
Тебе представила, о мой любезный брат!
Как можно приобресть без крови здешний град,
Как можно лаврами без браней увенчаться
И сладкой тишиной в России наслаждаться.
                           Князь Димитрий
Не может власть ничья россиян услаждать,
Которую не Бог благоизволит дать.
Склонить ты хочешь нас ко хищникам престола;
От вашего всегда сей лести ждал я пола;
Во мраке замыслов я зрю твое чело;
Под кровом таинства творится часто зло.
Мне всё сумнительно в ответах ваших темных.
                            (Пожарскому.)
Сии ль твои дела с толпою войск наемных?
                           Князь Пожарский
Вот грудь моя! на ней дела мои прочти
И раны прежние, коль хочешь, изочти;
Написаны они не хитростью, но кровью,
Которая торит к отечеству любовью.
Пройди всю жизнь мою и думай обвинять;
Я с честью возмужал, мне поздно изменять.
                           Князь Димитрий
А мне, плывущему к брегам во время грозно,
Корабль отечества блюсти всегда не поздно.
                           Князь Пожарский
Пойдем против врагов! пойдем, явим сей час,
Кто любит более отечество из нас,
Кто жаждет более России защищеньем,
Кто более горит за ближних отомщеньем.
 
                       ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
               Те ж,Руксалон и Минин
                           Руксалон
                       (вонзая копье)
Никак нельзя служить!.. Вот меч, мое копье,
Я в руки не приму оружие сие;
Здесь власть верховная доколь не утвердится,
Мы должны воздуха, лесов и гор стыдиться.
Имея пламенну к отечеству любовь,
Мы ратуем и льем во бранях нашу кровь;
И жизнью нашею в бою пренебрегают,
Как будто б были мы презренные скоты.
                           Князь Димитрий
Кто жизнью ратников не уважает?
                           Князь Руксалон
                                                           Ты!
Ты, наши ведая движения геройски,
Нам в помощь обещал прислать отборны войски;
Но слова своего постыдно не сдержал;
Мной с Мининым разбит, Желковский убежал,
По трупам убежал, как жатва, посеченным
Бесстрашным воинством, Пожарским нам врученным.
Когда бы ты с людьми на помощь к нам притек,
Желковский плена бы и казни не избег;
Теперь врага сего из рук мы упустили;
Отмстили мы Литве, но вполы отомстили:
Сей искры тлеющей наш меч не погасил;
Тушили мы ее до самых крайних сил,
Но в силах сделались совсем изнеможенны;
А Минину мы сей победой одолженны:
Питая праведный против поляков гнев,
Он бросился на них, напал, погнал, как лев.
О! если б ратников мы горстью подкрепились,
Все б войски вражий с Желковским истребились.
Дабы отечества судьбою не играть,
Нам войск одну главу потребно изобрать;
И войско без царя есть лодка безо власти.
                           Князь Димитрий
Без власти на земли все связи суть мечты!
Я думал точно так, как думаешь и ты.
При смутных временах нам власть нужна едина;
И ведай, что сия была тому причина,
Что ратников моих к тебе я не прислал,
Которых я прислать на помощь обещал.
Привыкнув к древнему устройству и походам,
Быть разным не хотят послушны воеводам.
Колико их склонить мы к бою ни пеклись,
С Пожарским ратовать казаки отреклись.
Две воли, говорят, при войске не совместны;
Притом свиданья их с его сестрой известны,
Отважностей таких никто не оправдал.
                           Князь Руксалон
Я весть сюда княжну совет Леону дал.
                           Князь Димитрий
Повиноваться мне, не вам, мой сын обязан,
За преслушание он должен быть наказан;
Весь гнев мой на него, весь гнев я излию!
Но я теперь моих сумнений не таю:
Я думаю, и вы со мною в том согласны,
Свиданья что с княжной Пожарского опасны.
Они, низверженным в пучину страшных бед,
Удобны приключать нам пагубу и вред.
                           Князь Пожарский
Что я Пожарский князь, коль надобно, забуду;
Но я упреков сих никак терпеть не буду;
Мне легче кажется с мученьем умереть,
Чем жизнь и честь свою поруганною зреть.
Я власть сложу!
                           Князь Димитрий
                            Чту власть царей самодержавных.
Порядка тамо нет, где два начальства равных.
                           Князь Руксалон
Нельзя присваивать начальства, ни слагать,
К чему присудит Бог, народ и царь избрать.
                           Минин
Не будучи ни князь, начальник и ни воин,
Могу ли вашего вниманья быть достоин?
При ваших подвигах не свары нам предлог,
Предлог важнейший нам: отечество и Бог.
Когда к единому мы виду устремленны,
Так ратные полки не стали разделенны;
Пришли от Волги мы друг друга не губить,
Но царство защищать, поляков истребить,
Друзей, родню, закон изъять из горька плена,
В столице водрузить российские знамена.
Постыдно прение о власти вам иметь;
Служить мы все сошлись—не скипетром владеть;
Отечеству любовь сыновню докажите,
К чему назначен кто, в том звании служите;
Боярская вражда, начальников раздор,
Поляков подкрепив, умножит наш позор.
Не ваши имена, не почести наружны,
Советы ваши нам и храбры души нужны.
Димитрий, воинством своим повелевай,
Но честь Пожарского заслугам воздавай.
                            (Пожарскому.)
Ты в подвигах ему не делай, князь, препятства;
Верховна ваша власть да будет узел братства.
                           Князь Руксалон
                            (Димитрию)
Тебе правленья жезл вельможами вручен,
Пожарский войск вождем сердцами наречен.
                           Князь Феодор
Единою душей и действуйте и правьте,
О царстве думайте, а личности оставьте.
                           Князь Пожарский
Спасенья общего, не личных благ ищу,
И льщусь, что славу я России возвращу.
Я вижу пыль в Москве, всходящу облаками,
Поляки движутся из града с их полками.
                           Князь Руксалон
Не польские полки воздвигли пыль в сей час,
То Понтус с воинством бежит, бежит от нас.
Вещал он гордо мне, сретаяся со мною:
«Желаю дружества россиянам с Литвою»,—
Но я из слов его не понял ничего.
                           Князь Димитрий
                            (Пожарскому)
Вот следствие с сестрой свиданья твоего!
Друзья раздорам нас на жертву оставляют,
Подпоры наших войск и силу умаляют;
Кровь лить и бедствовать остались мы одни.
                           Князь Пожарский
Пускай, куда хотят, пускай бегут они;
Сей Понтус, нашему ревнуя государству,
Их князю проложить дорогу чаял к царству
И шведским нас жезлом надеялся пасти;
Россию надлежит россиянам спасти.
Мы в наших подвигах когда пребудем дружны,
Довольно сил у нас, нам Понтусы не нужны.
                           Князь Димитрий
Никто доднесь Литву преодолеть не мог,
Что может подавать тебе надежду?
                           Князь Пожарский
                                                                Бог!
                           Князь Димитрий
Я войском жертвовать мечтам пустым не стану,
Носящим без того глубоку в сердце рану;
Не двигну сил моих России ко вреду.
                           Князь Пожарский
Останься! — с воинством один на брань иду.
                           София
О небо! премени печали наши в радость
И дай россиянам вкушать спокойства сладость!
 
                       ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
                        Те ж и князь Леон
                           Князь Леон
                     (князю Димитрию)
Лазутчик близ шатров литовский сыскан мной;
Не знаю, что его отважности виной.
Во подозрениях по видам став основан,
Я в плен его схватил; он мною взят, окован;
Простого воина хотя имеет вид,
Но мнится, знатный муж в простой одежде скрыт.
                           Князь Димитрий
Вниманья моего ты больше недостоин.
Служи ты как простый отныне в брани воин:
Ты мой приказ отверг.
                           Леон
                                       Дозволил Руксалон...
                           Князь Димитрий
Я есть родитель твой, начальник я, не он!
Представь лазутчика.
                           София
                                     Какой еще несчастный
Пришел в сей грозный стан, литовцам столь ужасный?
 
                       ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Те ж и Вьянко (в цепях, сопровождаемый Леоном и воинами)
                           Вьянко
Где я?
                           Князь Димитрий
            Кто ты, злодей?
                           Вьянко
                                        Смутился дух мой весь!
                           София
         (преклонясь на Пожарского)
О небо! это он!
                           Вьянко
                           Увы! София здесь?
                           Князь Пожарский
                          (Софии)
Бледнеешь, стонешь ты!
                           София
                  (в исступлении)
                                         Свирепая судьбина!
В оковах вижу я Желковского здесь сына!
                           Князь Димитрий
Ты сын Желковского?
                           Вьянко
                                      Так, сын, я сын его—
И больше не скажу пред вами ничего.
                           Князь Димитрий
Ты скажешь.—Воины! лазутчика возьмите,
До времени его в темницу заключите.
                           София
               (приходя в память)
Постойте! он пришел из града для меня;
В разлуке он со мной не мог остаться дня.
Нам быть врагами с ним судьба определила,
Но ах! два сердца в нас любовь соединила.
                           Леон
Любовь?
                           Вьянко
                Моей любви к Софии не таю:
В ней жизнь, в ней счастие, в ней душу чту мою;
Когда Софины подруги лицемерны,
Которы при одних весельях были верны,
Когда мне принесли о ней ужасну весть,
Что здесь в опасности княжны Пожарской честь,
Что в таборы ее отважное вступленье
Имело следствием укоры и грабленье,
Что может жизнь она утратить в сей ночи,—
Увы! пошел бы я сквозь огнь и сквозь мечи,
Дабы, спросив о ней, не возвращаться прежде;
И вот зачем предстал я в сей простой одежде.
                           София
И чтобы в грусти мне отраду принести.
                           Князь Пожарский
Такие наглости удобно ль пренести!
Теперь твоя душа пред нами обнаженна,
К врагу отечества любовью ты разженна;
Пристрастных слов твоих коль гнусная вина!
Княжной Пожарской слыть ты больше не должна;
Такие изверги достойны лютой казни.
                           София
На смерть иду с моим любезным без боязни!
                           Князь Димитрий
Но мы лазутчика ни правим, ни виним.
                           Князь Пожарский
Нам стыдно уважать и заниматься им;
Казни его, когда России он опасен,
Иль выпусти его; Совет на всё согласен.
                           Князь Димитрий
В оковах у меня пускай суда он ждет;
Ты можешь ли принять сестру на свой ответ?
                           Князь Пожарский
Приму и докажу сей час мою невинность.
                            (Софии.)
Позорна мне твоя и мерзостна бесчинность;
Спеши и возвратись к союзникам своим!
Оставь навеки нас, скажи, скажи ты им,
Что нам забыть нельзя насильственной их злости;
Нам зримы здесь друзей непогребенны кости,
Окровавленные их тени востают,
«Отмстите вы за нас, отмстите!»—вопиют.
Отмстим за вас, друзья! коль надобно судьбине;
Мы тысячи громов к полякам бросим ныне.
                           София
Пойду и там себе защитников сыщу,
Полякам всё мое страданье возвещу.
Ругательство, хулы, бесчестие, грабленье,
Враждебность меж бояр и Вьянки посрамленье;
Что в узы ввержен он, как будто некий тать,
Что казни вы его намерены предать;
Поляки, как даря, во граде Вьянку чтили,
Нельзя, чтоб за него не мстить или не мстили...
            (Указав на Москву.)
Зри зарево в Москве! внемли, внемли набат!
Пылает, рушится и погибает град;
За Вьянку во крови граждане наши тонут;
Такие бедствия еще ли вас не тронут?
                           Князь Пожарский
Растрогали... и нам за них отмщать пора.
Прости, моя сестра!—Нет, ты мне не сестра.
Словами тщетно нам и взором угрожаешь;
Беги! ты воздух здесь изменой заражаешь.
                           София
Едина кровь с тобой произвела меня.
                           Князь Пожарский
Отечество мое мне ближняя родия!
        (Ушел, и с ним вельможи.)
 
                       ЯВЛЕНИЕ ОСЬМОЕ
Князь Димитрий, Леон, София, Вьянко
                           Князь Димитрий
Ты славу нашего отечества затмила.
                           Леон
Ты пол свой, и себя, и брата посрамила.
                           София
О бедная! к чему теперь прибегну я?
Вкруг сердца у меня застыла кровь моя;
Едва дышу-—меня объемлют смертны тени...
                    (К Димитрию.)
Мой враг! мой враг! твои объемлю я колени.
Оставь меня, оставь с возлюбленным моим
Или пусти во град меня обратно с ним;
Не разлучай ты двух любовников несчастных,
В погибели Москвы, в измене не причастных.
За то ли страждет он, за то ли я терплю,
Что любит он меня, что я его люблю?
Или вы никогда сердечно не любили
И чувства жалости друг к другу истребили?
                           Леон
Что я любил тебя или еще люблю,
Увы! родительский за то я гнев терплю.
Но будь сия любовь навеки истребленна,
Иноплеменником когда ты ослепленна.
                           Князь Димитрий
Желковский к нам пришел в ночи, как некий тать,
И должно умыслы его мне испытать.
                           София
Что любит он меня, ты только то узнаешь.
                           Вьянко
Напрасно ты себя, княжна, уничижаешь;
Ты рвешься, мучишься; поди отсель, поди!
                           София
Весь ад в душе моей—и смерть в моей груди!
                           Вьянко
Коль хочешь отвратить взаимны наши бедства,
Не здесь ищи к тому, ищи во граде средства.
                           София
                      (Димитрию)
Ах! жалости я здесь ни в ком не нахожу,
Литву противу вас, весь мир вооружу;
За Вьянку мстящая, разженная любовью,
Принужу напоить поля российской кровью...
Нет, нет, мой князь, не верь, не верь моим словам,
На выкуп принесу за Вьянку злато вам;
Когда не примете таких сокровищ тленных,
Представим за него вельможей ваших пленных.
Скажи мне, искуплю ль его хоть сей ценой,
Коль можно искупить его самою мной?
                           Князь Димитрий
Угрозы мы твои тщетой, София, ставим,
А наших пленников без выкупа избавим.
Не посрамляй себя—о Вьянке не пекись;
Твой брат изгнал тебя, отсюду удались;
Не выдам пленника, не выдам за корону.
                           София
Вели со мной идти со стражею Леону;
Он слово дал меня отсель препроводить.
Или и данных слов не могут здесь хранить?
                           Князь Димитрий
Когда он честь свою в сей слабости находит,
Не сын мой, ратник сей пускай тебя проводит!
                         (Леону.)
Поди—а Вьянку сам в темницу заключу.
                           Вьянко
Страдаю, мучусь, рвусь, лью слезы—и молчу!
                           София
Увы! в последний раз твой сладкий голос внемлю
И, может быть, тебя в последний раз объемлю.
Прости! твой в сердце вид с собою понесу;
Умру я за тебя или тебя спасу.
                           Вьянко
Не будем лютою разлучены судьбою;
Я в узах, но душа моя пойдет с тобою.
Прости!..
                           Князь Димитрий
                 Не вами я заемлюся, войной;
                            (Вьянке)
Все войско движется—иди, иди за мной.
                           София
Увы! с возлюбленным коль горек час разлуки!
                           Вьянко
                            (уходя)
То лютой смерти час!
                           София
                                     И страшной адской муки!
 
                       ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
                        София и Леон
                           Леон
Стыжуся на тебя возвесть, София, взор,
Увы! мне пагуба, ты племени позор;
Не мне, ты нашему народу изменила,
Врага отечества, злодея возлюбила;
Сестрой Пожарского могу ль тебя назвать?
                           София
Сердцами льзя ли нам, Леон, повелевать?
Я ведаю, что мной ты, князь, прельщен и страстен,
Не полюбить меня ты прежде был не властен;
Взаимно полюбить тебя я не властна;
Винна ли стала тем, что Вьянкою страстна?
                           Леон
Нет! презрил я тебя и ныне ненавижу;
Души твоей теперь всю низость ясно вижу
И не могу любить.
                           София
                                Ах! любишь ты меня,
Ты любишь всё еще, от глаз своих гоня;
Для сей любви, мой князь, почувствуй умиленье.
Имей ты для меня ко Вьянке сожаленье.
                           Леон
Какая лютая и пагубная речь!
Мне б должно в грудь твою вонзить сей острый меч
И тем отечество от варварки избавить,
Котора ни во что дерзает клятвы ставить;
Зри ненависть в очах, любовь мою забудь.
                           София
Тут сердце у меня! пронзай, пронзай мне грудь;
На смерть, на бедствие, на казни я готова.
Ах! не поляки вы—от вас не жду инова.
                           Леон
Давно бы я твою неверну грудь пронзил
И дух бы твой извлек,—но я тебя любил!
Сие смущенное уму напоминанье
Всё мщение мое приводит в недеянье.
О! если бы ты мне верна была, княжна,
Ты знатной девою была бы почтена;
Была бы мною ты, как жизнь моя, любима
И братом не была с презрением гонима.
                           София
Но Вьянко бы моей душой не обладал.
                           Леон
Таких я от тебя, таких речей и ждал!
                           София
За нежность не вини несчастную Софию;
Люблю Желковского, но чту—я чту Россию;
Я именем своим и жизнью ей должна;
Но в славе, в тишине приятна мне она,
Под сенью мирною как будто рай цветуща;
Не крови жаждуща, не в плен людей влекуща,
Не поставляюша любовных чувств в вину.
                           Леон
Ты в узах ли, княжна?
                           София
                                      Но Вьянко во плену!
                           Леон
Его свободою не можешь ты и льститься.
                           София
Позволь в последний раз с любезным мне проститься.
Позволь!
                           Леон
                 Ищи в Литве послушников таких;
Не прелесть—Тартар весь я зрю в очах твоих.
Сейчас, неверная, сейчас иди ко граду!
                           София
Я горесть здесь нашла, а там найду отраду.
 
КОММЕНТАРИИ
 
Дарует Сигисмунд нам сына Владислава... — На деле Сигизмунд отказывался от возведения Владислава на русский престол, намереваясь сам его занять (ср. коммент. к строке: Кто, кто теперь лишит престола Владислава?).
 
Он мне сказал: «Когда с Литвою вы согласны, // Так подвиги мои за ваш престол напрасны», — // И хочет с воинством поспешно отступить. — Ситуация 1610 г. (см. коммент. к строке: С отважным Понтусом поборствуют нам шведы...). Избрание Владислава на русский трон прекращало договор Московского государства с Швецией, находившейся в состоянии войны с Польшей. Отойдя на север, Делагарди выступил в 1611 г. против русских и занял Новгород, откуда был изгнан лишь в 1617 г.
 
Так! душу я мою пред вами отворю... — Херасков вводит в речь Софьи полонизм (пол. «tak» соответствует русскому «да»).
 
А нам, воюющим, друзья не помогают... — В сражении 22 августа 1612 г. полки Д. Т. Трубецкого не приняли участия, выжидая, чтобы истощились силы ополчения; казаки заявили: «Богаты пришли от Ярославля, отстоятся и одни от гетмана».
 
Не служба там — позор, где правят войском страсти! — Часть казаков, не послушав Трубецкого, вступила в сражение, заявив: «От вашей ссоры Московскому государству и ратным людям пагуба становится».