Минимизировать
М. В. Ломоносов (1711—1765)
 
Сын состоятельного рыбака деревни Денисовки Куростровской волости Холмогорского уезда Архангельской губернии. Грамоте обучился у местного дьячка, которому помогал на клиросе, выполняя обязанности чтеца. Именно здесь, в храме, на страницах Апостола, Псалтири, Ломоносов увидел ту величественную гармонию слова, которая позже станет отличительной чертой его поэзии. В «Предисловии о пользе книг церьковных в Российском языке» (1758) Ломоносов писал: «...всем любителям отечественного слова беспристрастно объявляю и дружелюбно советую, уверясь собственным своим искусством, дабы с прилежанием читали все церьковные книги, от чего к общей и собственной пользе воспоследует: 1) По важности освященного места Церькви Божией и для древности чувствуем в себе к славенскому языку некоторое особливое почитание, чем великолепные сочинитель мысли сугубо возвысит. 2) Будет всяк уметь разбирать высокие слова от подлых и употреблять их в приличных местах: по достоинству предлагаемой материи, наблюдая равность слога. 3) Таким старательным и осторожным употреблением сродного нам коренного славенского языка купно с российским отвратятся дикие и странные слова нелепости, входящие к нам из чужих языков...»
 
«Вратами учености» Ломоносова явились «Грамматика» Мелетия Смотрицкого и «Арифметика» Леонтия Магницкого — в предисловии к последней автор поместил силлабические стихи. По всей видимости, это были первые поэтические строки, прочитанные Ломоносовым. Настоящее же знакомство с поэзией произошло, когда в его руки попала «Псалтирь рифмотворная» Симеона Полоцкого (М., 1680) — вершина отечественного силлабического стихосложения.
Тайно уйдя в 1730 г. из дома в Москву для продолжения образования, Ломоносов с 1731 по 1735 гг. обучался в Славяно-греко-латинской академии. Там, овладев латынью, он прослушал курсы пиитики и риторики (т. е. теории литературы и искусства красноречия) и познакомился с рекомендуемыми образцами для подражания — Овидием, Вергилием, Горацием, другими авторами; примеры из них Ломоносов и сам позднее использовал в качестве иллюстрации в своих руководствах, а к переводам из них неоднократно возвращался на протяжении всей жизни. В числе наиболее способных учеников Ломоносов в 1735 г. длядальнейшего образования был отправлен в Петербургскую Академию наук. Там произошел переворот в поэтических представлениях Ломоносова — приобретя в 1736 г. книгу В. К. Тредиаковского «Новый и краткий способ к сложению Российских стихов» (СПб., 1735), он ознакомился с принципами нового, силлабо-тонического стихосложения.
 
В 1736— 1740 гг. Ломоносов был командирован Академией наук в Саксонию для обучения горному делу. Там его внимание привлекли не только успехи немецкой химии и металлургии, но и немецкая литература. Наиболее авторитетный труд того времени — «Подробное руководство к красноречию» И. Готшеда (1736) был внимательно изучен Ломоносовым, однако содержащееся в нем требование сугубой точности и однозначности поэтического слова не нашло отражения в последующем поэтическом творчестве Ломоносова. Напротив, значительное влияние на него оказала поэзия позднего немецкого барокко, переживавшая в 1730-е гг. эпоху своего расцвета. Влияние их чувствуется уже в первой оде Ломоносова, посвященной взятию Хотина в 1739 г. Ода, с которой, по словам Белинского, «по всей справедливости должно считать начало русской литературы», по дипломатическим соображениям напечатана не была и увидела свет лишь в 1751 г.
 
По возвращении в Россию в 1741 г. Ломоносов занимался самыми разнообразными исследованиями в Академии наук, где и прослужил два с половиной десятилетия, оставшиеся ему до кончины. В современном нам сознании его деятельность этого периода прежде всего ассоциируется со сделанными им гениальными открытиями, причем некоторые (наличие атмосферы на Венере, предположения об электрической природе северных сияний и о сущности процессов, протекающих на поверхности Солнца) получили свое подтверждение лишь в XIX—XX вв. Однако для своих современников Ломоносов был прежде всего поэт, причем не только выдающийся поэт, но и поэт, высочайше таковым признанный. Для Ломоносова, гениального русского ученого, поэзия являлась основной служебной обязанностью сразу же по возвращении из-за границы. Начиная С 1741 г. он почти ежегодно на протяжении полутора десятилетий пишет оды к различным придворным праздникам — «дням восшествия на престол», «дням тезоименитства» и т. д. Однообразие заранее известных сюжетов приводило к тому, что Ломоносов заготавливал оды впрок, посвящая высвободившееся время иной поэзии (прежде всего духовной) и научным занятиям. Помимо похвальных од Ломоносов также сочинял похвальные надписи, помещавшиеся на транспарантах во время придворных праздников, сопровождавшихся фейерверками и иллюминацией, а также торжеств по случаю спуска кораблей, установки статуй, маскарадов и т. п. Даже после утверждения Ломоносова в 1745 г. профессором химии поэзия не перестала являться его основною обязанностью в отношении чрезвычайно благоволившей к нему императрицы Елизаветы Петровны. В свою же очередь и Ломоносов с большим уважением относился к дочери боготворимого им Петра Великого, видя в ней продолжательницу его дел и вкладывая в посвященные ей оды всю мощь своего таланта.
Помимо занятий поэзией и химией, Ломоносов в 1748 г. напечатал «Краткое руководство к красноречию. Книга первая, в которой содержится Риторика», а позднее создал и научно обоснованную «Российскую грамматику» (1755). В 1750-е гг. Ломоносов увлекается одновременно как стеклоделием и опытами по производству мозаики, так и отечественной историей, в частности вопросом происхождения Руси, выпустив в 1758 г. составленный по летописям 1-й том «Древней российской истории». В это же время он принимает деятельное участие в создании гимназии и университета при Академии наук, а также Московского университета. В 1758 г. Ломоносов возглавил Географический департамент, однако важнейшие из задуманных им экспедиций были осуществлены лишь после его смерти. «Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятий, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Жажда науки была сильнейшей страстию сей души, исполненной страстей. Историк, ритор, механик, химик, минералог, художник и стихотворец, он все испытал и все проник», — так писал Пушкин.
 
По его же словам, Ломоносов «открывает нам истинные источники нашего поэтического языка». Всего лишь пять лет прошло от сочиненных в Славяно-греко-латинской академии силлабических «Стихов на туясок» до приложенного к оде на взятие Хотина «Письма о правилах российского стихотворства» (1739), где Ломоносов изложил основной принцип русского стихосложения: «...российские стихи надлежит сочинять по природного нашего языка свойству; а того, что ему весьма несвойственно, из других языков не вносить».
 
Во всех своих начинаниях Ломоносов считал себя продолжателем дел Петра Великого. Вяземский справедливо заметил, что лира Ломоносова была «отголоском полтавских пушек». Однако едва ли правомерно сводить все заслуги Ломоносова перед русской поэзией к реформе стихосложения. Именно в стихии созидания, а не в стихии разрушения и состоит отличие в реформационной деятельности Ломоносова и Петра Великого. Именно объединяющее начало было главенствующим не только в личности самого Ломоносова, но и в поэзии «Петра Великого русской литературы» (Белинский). Прекрасное знание памятников традиционной русской письменности в сочетании со знакомством с последними достижениями европейской науки о литературе и создали то своеобразие лирики Ломоносова, которым она во многом определила дальнейшее развитие русской поэзии. Влияние ломоносовской традиции можно видеть в столь несовместимых явлениях русской литературы, как выросшая из его переложений псалмов поэзия сектантов и восходящая к «Гимну бороде» фривольная антиклерикальная сатира. Отголоски ломоносовской лиры слышны в столь различных голосах, как в выросшей из его од духовных философской лирике Тютчева и Мандельштама, Заболоцкого и Чижевского, так и в генетически восходящей к одам похвальным советской торжественной версификации 1920—1970-х гг.
 
Ломоносов был не только поэтом, не только теоретиком литературы, но и текстологом — первое собрание стихотворений Ломоносова было подготовлено им самим: Собрание разных сочинений в стихах и в прозе Михаила Ломоносова, книга первая. СПб., 1751. В этом издании им был заново уточнен текст многих стихотворений, как напечатанных ранее, так и остававшихся до того времени в рукописях. Публикуемые в настоящем издании стихотворения Ломоносова, как принято, печатаются по последнему прижизненному изданию его стихотворений, корректура которого была просмотрена им самим: Собрание разных стихотворений в стихах и прозе господина коллежского советника и профессора Михаила Ломоносова, книга первая. М., 1757 Стихотворения, вошедшие в качестве примеров в «Риторику», были помещены во 2-м томе этого издания. Не вошедшие в это издание произведения публикуются по первому изданию. С исчерпывающей для настоящего времени полнотой все произведения Ломоносова собраны в Полном собрании сочинений в 11-ти томах, изданном Академией наук СССР в 1950—1984 гг. Заново выверенные тексты важнейших стихотворных произведений Ломоносова с указанием вариантов даны в его «Избранных произведениях», вышедших в 1986 г. в 3-м издании Большой серии «Библиотеки поэта».
 

Автор вступ. статьи и коммент. М. П. Лепехин

Ода... имп. Анне Иоанновне... 1739 года...

Ода на день восшествия... имп. Елисаветы Петровны... 1747 года...

Ода... имп. Екатерине Алексеевне... 1762 года

Преложение псалма 1

Преложение псалма 14

Преложение псалма 26

Преложение псалма 34

Преложение псалма 70

Преложение псалма 103

Преложение псалма 143

Преложение псалма 145

Ода, выбранная из Иова

Утреннее размышление о Божием величестве

Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния

Письмо к его высокородию Ивану Ивановичу Шувалову

"Я знак бессмертия себе воздвигнул..."

"Ночною темнотою покрылись небеса..."

Разговор с Анакреоном

"Я долго размышлял..."

Стихи, сочиненные по дороге в Петергоф... в 1761 году