БРАНКЕВИЧ Михаил Степанович

БРАНКЕВИЧ Михаил Степанович [ум. 8 (20) VII 1812]. Родился в Малороссии в семье дворянина. Получил образование в Киевском гл. нар. уч-ще, затем учился в Киево-Могилянской академии, в 1796 поступил в Унив. гимназию и закончил философский факультет кандидатом астрономии. После окончания университета Б. был старшим учителем математики в Смоленской гимназии, где преподавал также словесность, лат. язык, философию, коммерческую науку (1804—1806).

Вновь переехав в Москву, Б. непродолжительное время служил в М-ве юстиции, затем вернулся к педагогической деятельности: оставшиеся годы жизни преподавал математику в высшем арифметическом классе Унив. гимназии и получил звание магистра математики.

Как свидетельствует автор некролога, живший в крайней бедности Б. страдал «слабостью сложения, расстройкой здоровья», но все это переносил с твердостью.

Еще студентом Б. сотрудничал в «Иппокрене», «Приятном и полезном», где напечатал переводы нравоучительных повестей, анакреонтическое стихотворение и притчу о поэте, создававшем «стихотворный хаос» из чужих мыслей. В стихотворении «Гробница» (Приятное и полезное, 1798, ч. 18) сатирически подчеркнут социальный мотив: на могиле того, кто «Обманом миллионы Старался всячески нажить», золотыми буквами высечена надпись о добродетелях. В «Друге юношества» (1811) помещены религиозно-нравоучительные статьи Б.

Б. был близок к московским масонам: поддерживал знакомство с М. И. Невзоровым, И. В. Лопухина считал своим покровителем. Очевидно, под влиянием последнего он написал «Дух Эккартсгаузена, или Сущность учения сего знаменитого писателя» (М., 1810), краткое изложение взглядов весьма авторитетного для рус. масонов К. Эккартсгаузена. В этот трактат он включил собственные рассуждения, полемику с «вольнодумцами», примеры из рус. истории. Примечательны утверждения о том, что церковь делится на истинную и ложную: «Наружная церковь марается грязью пороков, но внутренняя тверда». Б. пытается осмыслить историческую обстановку 1810-х гг. («Я вижу, собирается над Европой туча кровавых замыслов. Но ты, бессмертная Россия! как и прежде, отразишь и рассыплешь их…») и социальные пороки рус. общества (глухой старик, выйдя в отставку после геройской солдатской службы, был вынужден работать на помещика и наказывался за малейшую провинность).

Последняя тема разработана и в более ранней повести «Храбрый философ Лев Андреевич Громин, сослуживец Силы Андреевича Богатырева. Отрывок» (М., 1809). Прослуживший солдатом 48 лет, израненный, награжденный Суворовым за храбрость крестьянин Громин на старости лет ради куска хлеба принужден «протягивать свою руку перед каким-нибудь тунеядцем». Возмущенный автор тем не менее устами своего героя призывает к смирению: «… терпи да потей! Кто ж тому виноватый? Право, я не знаю и знать не хочу». Те же примирительные мотивы присутствуют в «Духе Эккартсгаузена…».

Называя Громина сослуживцем Силы Андреевича Богатырева, героя «Мыслей вслух на Красном крыльце» (1807) Ф. В. Ростопчина, Б., очевидно, стремился ввести свою повесть в число произведений «для народа», написанных «простым слогом».

Перу Б. принадлежат «Самовернейший астрономический телескоп» (М., 1808, ч. 1—3) и «Древнейший астролог, или Оракул искуснейших в гадании» (М., 1814), в которых он популяризирует систему Коперника; им опубликованы в этих изданиях ок. двух тысяч народных пословиц и поговорок. Позднейшая критика считала, что указанные книги поддерживают «простонародные заблуждения» (Б-ка для чтения, 1837, т. 23, с. 77).

Лит.: И. М.-К. известие о М. С. Бранкевиче. — Друг юношества, 1812, № 9; Аксенов М. В. Ист. записка о Смоленской губ. гимназии. Смоленск, 1912, ч. 1.

Р. М. Садовникова