БОГДАНОВИЧ Ипполит Федорович [23 XII 1743 (3 I 1744), с. Переволочна Полтавской губ. — 6 (18) I 1803, Курск, похоронен на Всесвятском кладбище]. Родился в небогатой дворянской семье. Получил домашнее образование; 21 марта 1754 был определен юнкером Юстиц-коллегии в Москве и одновременно стал обучаться в математической школе при Сенатской конторе. Однако, по признанию Б., он «издетства любил чтение книг, рисование, музыку и стихотворство, к которому особливо получил вкус чтением стихотворных сочинений Михаила Васильевича Ломоносова». В 1757 Б. обратился к М. М. Хераскову с просьбой принять его в актеры театра при Моск. ун-те. Объяснив «неприличность актерского звания для благородного человека» и дворянина, Херасков «записал» Б. в Унив. гимназию и поселил в своем доме. 11 авг. 1761 указом Сената Б. был переведен в университет (продолжая числиться юнкером Юстиц-коллегии), где учился одновременно с С. Г. Домашневым, Д. И. и П. И. Фонвизиными, А. Г. Кариным. Общение с Херасковым способствовало развитию литературного дарования Б. В журнале «Полезное увеселение» (1760—1762) были опубликованы разнообразные в жанровом отношении стихи Б. (ориг. и пер. с фр.): басни, сказки, эпистолы, идиллии, стансы, сонеты, эпиграммы, переложения псалмов. Тематически они близки херасковской поэзии (темы денег, клеветы; нападки на приказных и подьячих и т. д.), но нравоучение Б. носит преимущественно шутливый характер. По сенатскому указу 29 окт. 1761 с чином прапорщика и причислением к Навагинскому полку Б. был принят на службу в университет «к надзиранию над классами». В 1762 были опубликованы две оды Б., посвященные Петру III. Ода на день «тезоименитства» Петра (июнь 1762) оказалась весьма несвоевременной в связи с переворотом 28 июня 1762. Чтобы исправить положение, Херасков определил Б. в Комиссию о строении торжественных ворот, сооружавшихся к коронации Екатерины II, для которых Б. сочинил надписи. В Комиссии Б. состоял с 19 июля по 28 окт. 1762; к этому времени относится его «Ода Екатерине на пришествие в Москву» (сент. 1762). На новый (1763) год Б. написал еще одну оду императрице, в осторожной форме развивая программу просвещенного правления. Б. был привлечен Е. Р. Дашковой к участию в журнале «Невинное упражнение» (янв.— июнь 1763) в качестве одного из издателей и сотрудника. Здесь помещены стихи Б., посвященные преимущественно любовной теме, в частности переведенные с фр. мадригалы (их источники определены Р. Лауером), а также три перевода из Вольтера, в т. ч. стихотворный перевод «Поэмы на разрушение Лиссабона» (отд. изд.: СПб., 1801, 1802, 1809; вошла также в сб.: Правдолюбец, или Карманная книжка мудрого. СПб., 1801), распространявшийся и в списках. Б. принадлежит перевод с фр. т. 1 сборника сказок «Тысяча и одна ночь» (1763) в обработке А. Галлана. 3 мая 1763 Б. был «по его прошению» отослан из университета в Военную коллегию, а 26 мая, по просьбе Е. Р. Дашковой, определен переводчиком в штат генерала П. И. Панина и вместе с ним в том же году переехал в Петербург. Панину посвящен перевод Б. с фр. «Малая война, описанная майором в службе короля прусского» (1765). 30 апр. 1764 Б. был принят в Коллегию иностр. дел переводчиком, в том же году он стал членом Вольного экон. о-ва и впосл. принял участие в его трудах.
Первым значительным оригинальным произведением Б. явилась дидактическая поэма «Сугубое блаженство», посвященная вел. кн. Павлу Петровичу и содержавшая своеобразное наставление наследнику престола (напеч. в апр. 1765 на счет Сухоп. шлях. корпуса; тираж 500 экз.; из них 100 было отдано автору: ЦГВИА, ф. 314, оп. 1, № 352, л. 107—109). Известен благожелательный отзыв о поэме: «Стихи в ней славные, мысли благородны и сильны» (Лейпцигское известие (1768)). Н. И. Новиков упоминал, что поэма и оды Б. «похваляются много знающими людьми». При чтении поэмы у Павла Петровича, покровительствовавшего Б., «очень хвалил» ее Н. И. Панин. По словам Н. М. Карамзина, поэма «не сделала сильного впечатления в публике». В 1765 Б. перевел прозой стихотворную комедию Вольтера «Нанина» (1766; на средства автора 2-е изд. 1788), близкую по жанр} «слезной» драме. В пьесе противопоставлялись достоинства простых, не «честных людей» порокам знатных «высокоумных подлецов». Следуя за В. И. Луниным, Б. несколько русифицировал пьесу, в частности ввел «мужицкую» речь. Пьеса часто ставилась.
В апр. 1766 Б. был назначен секретарем посольства в Саксонии, возглавлявшегося А. М. Белосельским-Белозерским, и вместе с ним 30 июля прибыл в Дрезден. Во время пребывания в Дрездене Б. близко познакомился с Ф. Г. и А. Г. Орловыми. Сохранились письма Б. из Дрездена Н. И. Панину и Я. И. Булгакову. Служба оставляла Б. достаточно времени для досуга: он знакомился с окрестностями Дрездена, картинной галереей, и, по мнению Карамзина, этот период жизни имел «счастливое влияние и на самый писательский талант его». По предположению А.-Г. Кросса и др., Б. мог быть автором «Лейпцигского известия» (1768). В кон. 1768 у Б. возникли серьезные неприятности: А. Г. Орлов обвинял его чуть ли не в измене и просил Екатерину срочно отозвать его.
По возвращении в Петербург (20 марта 1769) Б. продолжал службу в Коллегии иностр. дел в должности переводчика, интенсивно занимаясь литературной деятельностью. Для Собрания, старающегося о переводе иностр. книг Б. перевел с фр. труд Р.-О. Верто «История о бывших переменах в Римской республике» (1771—1775, ч. 1—3) и «Сокращение, сделанное Жан-Жаком Руссо, из проекта о вечном мире, сочиненного Де-Сент-Пиером» (1771), с ит. — «Песнь Екатерине II» М.-А. Джанетти, в связи с чем был представлен императрице. Б. проявлял серьезный интерес к истории рус. литературы, как свидетельствует его письмо к Я. Я. Штелину о Симеоне Полоцком. В 1772 Б. принял участие в журнале «Вечера». Из своих оригинальных и переводных произведений Б. составил сборник «Лира» (1773), посвятив его Екатерине II. Он подвергал тексты существенной переработке, в частности поэма «Сугубое блаженство» была сильно сокращена и помещена под загл. «Блаженство народов». Среди впервые опубликованных стихов были «Песня» («Пятнадцать мне минуло лет»), получившая широкую популярность, и «Перевод стихов Мармонтеля», в которых содержался весьма недвусмысленный призыв к Екатерине: «Счастливому в твоем владении народу Осталося иметь едину лишь свободу». В нач. 1774 Б. состоял мастером петербургской масонской ложи «Девять муз». С сент. 1775 по дек. 1776 Б. издавал журнал «Собр. нов.» (в «Автобиографии» ошибочно назван «СПб. вестн.»; эта ошибка повторена мн. позднейшими биографами Б.), включавший разнообразный и злободневный литературный материал (статьи о современных событиях в России и за рубежом, аннотированные списки новых книг, литературные произведения). Вначале журнал был частным изданием Б., а с февр. 1776 печатался за счет Академии наук. Б. привлек к сотрудничеству М. М. Хераскова, В. И. Майкова, Г. Л. Брайко, В. П. Петрова, В. Г. Рубана, И. А. Тейлъса и др. Общее направление журнала отличалось некоторой противоречивостью: здесь печатались сочинения, проникнутые верноподданническим духом, но также и статьи, авторы которых ратовали за улучшение положения крестьян; переводы произведений Эразма Роттердамского, Гельвеция, Вольтера, Д’Аламбера, Руссо. Некоторые переводы, видимо, принадлежат самому Б. (по свидетельству Карамзина, ряд статей из «Энциклопедии»). За подписью Б. опубликованы «Гимн на бракосочетание Павла Петровича…» и статья «О германских нравах». 23 дек. 1775 Академия наук поручила Б. «главное смотрение» за изданием «СПб. вед.», т. е. «выбор» статей и перевод их с фр. и нем. Газета сообщала политические и литературные новости. Б. также ввел раздел отзывов о новых книгах (напр., о переведенном Д. И. Фонвизиным «Похвальном слове Марку Аврелию» А. Тома, об «Илиаде» в переводе П. Е. Екимова и др.). Указом Сената от 5 мая 1776 Б. был произведен в кол. асессоры (ЦГАДА, ф. 286, № 609, л. 401—407). Однако Б. был не удовлетворен службой в Коллегии и в сент. 1776 обращался к А. Ф. Куракину с просьбой помочь ему получить место при дворе Павла Петровича, оставшейся без последствий (см.: Арх. кн. Ф. А. Куракина. Саратов, 1899, кн. 8, с. 250—252). В 1777 Б. издал ч. 1 своей книги «Историческое изображение России», посвященной истории древней Руси. Книга получила благоприятный отзыв Г.-Ф. Миллера. Но стремясь прежде всего «вывесть из истории добрые примеры, полезные правила и нужные сведения», Б. вольно обращался с историческим материалом, что и послужило предметом полемики между ним, Б. Ф. Арндтом и Г. Л. Брайко, развернувшейся на страницах «St. Petersburgisches Journal», «СПб. вестн.» и «СПб. вед.». Ряд публикаций Б. подготовил для журнала «Акад. изв.» (1779—1781). В марте 1779 Б. «за излишеством людей» был переведен из Коллегии в Герольдию «без жалованья, следственно, и без пропитания». 12 марта 1779 он обратился к Екатерине II с прошением о помощи и упоминал о долгах, связанных с печатанием «Исторического изображения России». В марте Б. подал прошение об отставке «для исправления своих нужд» и 25 апр. 1779 получил увольнение (ЦГАДА, ф. 286, № 633, л. 376—378). 30 окт. 1780 Б. поступил на службу в только что учрежденный Петербургский арх., продолжая при покровительстве директора Академии наук С. Г. Домашнева редактировать «СПб. вед.». Борьба академиков с Домашневым коснулась и Б. После возвращения Б. из длительного отпуска (февр. — май 1782 он провел в Курской губ. у родных) Акад. конференция (19 июля 1782) поставила вопрос о появлении в газете статей, «худо выбранных и нередко детских», и предложила поручить редактирование «более разумным людям». На заседании 22 авг. 1782 было обращено внимание на наносящую ущерб престижу Академии наук заметку о заседающем в швед. Академии самодовольном прирученном, т. е. «домашнем», Лосе (намек на Домашнева). В дек. 1782 в связи с опалой Домашнева Б. вынужден был отказаться от редакторства, а о его ошибках было «донесено высочайшей власти». Положение Б. во многом было спасено благодаря выходу в свет завершенной им поэмы «Душенька» (кн. 1 под загл.: Душенькины похождения. Сказка в стихах. 1778; полн. (кн. 1—3) и с перераб. текстом кн. 1: 1783; 2-е изд. 1794; 3-е изд, 1799). Это главное произведение Б., принесшее ему восторженные похвалы не только современников, но и крупнейших писателей позднейшей поры. Вслед за Ж. Лафонтеном, но по-своему разработав известный сюжет об Амуре и Психее и во многом русифицировав его, Б. создал один из первых образцов шутливой поэмы-сказки в рус. поэзии. «Живописцем граций» назвал Б. М. Н. Муравьев в стихотворении «К И. Ф. Богдановичу» (1782). Читателей «Душеньки» пленяла «приятность содержания, удачливость в выражениях, легкий и непринужденный слог в стихах» (Моск. вед., 1783, 2 дек., № 96, Приб.). П. А. Вяземский видел главное достоинство поэмы в «легкости стихосложения», но пороком ее считал «однообразие». «Душеньку» высоко ценили Батюшков, Пушкин, Баратынский, Гоголь и др. Многократно переиздававшаяся поэма Б. вызвала ряд подражаний и откликов в кон. XVIII — нач. XIX в. (поэмы П. П. Сумарокова. А. Ф. Мерзлякова, анонимная поэма «Катенька» (1806) и др.). Опыт Б. был своеобразно использован Пушкиным в поэме «Руслан и Людмила». В сознании читателей «Душеньки» складывался идеализированный образ ее творца — беспечного любителя муз. Карамзин писал о Б.: «Он жил тогда на Васильевском острову, в тихом, уединенном домике, занимаясь музыкою и стихами: в счастливой беспечности и свободе; имел приятные знакомства; любил иногда выезжать, но еще более возвращаться домой, где муза ожидала его с новыми идеями и цветами…». В марте 1783 весь тираж поэмы (1000 экз.) был куплен Академией наук; в мае 1783 на счет Академии были «приняты» оставшиеся экземпляры «Исторического изображения России», а за продолжение этого сочинения заранее определялась значительная сумма. Е. Р. Дашкова привлекла Б. к сотрудничеству в журнале «Собеседник» (1783—1784), в котором он стал проявлять себя как писатель правительственной ориентации. Б. опубликовал в «Собеседнике» ряд стихотворений (басни, идиллии, стансы, среди них «Станс к Д. Г. Левицкому» и др.) и статей, в частности «О древнем и новом стихотворении», где значительное место уделялось поэзии М. В. Ломоносова. Новаторство Фонвизина-драматурга Б. не оценил, как свидетельствует его эпиграмма «От зрителя комедии “Недоросля”». В то же время у Б. сохраняются дружеские отношения с М. М. Херасковым («Станс к М. М. Хераскову» в ответ на благосклонный отзыв о «Душеньке»). Очевидно, сотрудничество в «Собеседнике» сблизило Б. с О. П. Козодавлевым и Г. Р. Державиным, в доме которого впосл. он часто бывал, встречаясь там с Н. А. Львовым и Ф. П. Львовым, В. В. Капнистом, И. И. Дмитриевым и др. По предложению О. П. Козодавлева, 11 нояб. 1783 Б. был избран членом Рос. Академии; вскоре он стал членом издательского отдела, готовившего академический словарь. 16 дек. 1783 Б. уже представил список слов на букву «Ф».
Снискав славу «певца Душеньки», Б. вынужден был подчинить дальнейшую литературную деятельность запросам своих высоких покровителей. По свидетельству Карамзина, «исполняя волю Екатерины», Б. подготовил сборник «Русские пословицы» (1785, ч. 1—3; сдан в печать 23 авг. 1784). Целью Б. было не издание подлинных пословиц, а их литературная обработка: Б. перекладывал пословицы в стихи, иногда приближая их к жанру басни; некоторые «пословицы» сочинены самим Б. В целом сборник имел умеренно-либеральную направленность, несколько отличавшую его от официозных обработок фольклора в сочинениях Екатерины II. Карамзин видел в «пословицах» Б. «драгоценные остатки ума наших предков, их истинные понятия о добре и мудрые правила жизни». 15 марта 1784 Б. был произведен в надв. советники, однако в нояб. 1785 он жаловался Г. А. Потемкину на материальные затруднения: «Место, какое ныне в Государственном архиве занимаю, приносит мне жалованья только 450 рублей; деревень, ни земли, ни дома не имею <…>. С малым жалованьем задолжал я ныне более тысячи рублей» (Рус. вестн., 1824, кн. 5, с. 51—53). Деньги на «заплату долгов» Б. получил после того, как в апр. 1786 по именному указу написал лирическую комедию «Радость Душеньки». Пьеса, поставленная на придворном театре 12 окт. 1786, долго держалась в репертуаре. В 1787 Б. написал драму «Славяне» (1788), за которую был пожалован бриллиантовым перстнем, и «по именному повелению» сочинил две пьесы, иллюстрировавшие пословицы «Сердцем делу не пособить» и «Не всякого дело судить и рядить». Эти пьесы, проникнутые псевдонародными и верноподданническими мотивами, мало ценны в художественном отношении. К этому же времени, очевидно, относится и не публиковавшаяся при жизни Б. поэма «Добромысл», примыкающая по характеру к его драматическим опытам. Заказные работы для Эрмитажного театра помогли Б. получить 28 авг. 1788 должность председателя Петербургского арх., после чего он почти прекратил заниматься литературой. Лишь изредка Б. помещал стихи в «Новых ежемес. соч.» (1786—1796), но, очевидно, с большим интересом работал над составлением словаря Рос. Академии, с мая 1789 по янв. 1792 не пропустив почти ни одного ее собрания. 13 окт. 1789 он сообщил дополнения на букву «А»; 14 дек. 1790 представил выборки слов из сочинений А. П. Сумарокова; 20 дек. 1791 читал рассуждение о корне слова «воскресение». В 1792 или 1793 Б. подал Державину «Начертание к заведению и установлению общества российских писателей» (Библиогр. зап., 1861, № 7, с. 194—199).
В эти годы Б. вел светский образ жизни; модно одетый, он появлялся по вечерам в концертах или на балах в знатных домах. И. И. Дмитриев вспоминал: «Он не любил не только докучать, даже и напоминать о стихах своих, но в тайне сердца всегда чувствовал свою цену и был довольно щекотлив к малейшим замечаниям насчет произведений пера его. Впрочем, чужд злоязычия, строгий блюститель нравственных правил и законов общества, скромный и вежливый в обращении, он всеми благоразумными и добрыми людьми был любим и уважаем». Дмитриев передал также отзыв Фонвизина о «Душеньке», который в разговоре, состоявшемся 30 нояб. 1792, назвал ее «прелестною».
1 мая 1795 Б. ушел в отставку, а 31 янв. 1796 уехал из Петербурга в г. Сумы, где поселился с семьей брата, Ив. Ф. Богдановича. 8 февр. 1797 Б. был помолвлен с богатой наследницей А. А. Кондратьевой, однако свадьба не состоялась (Карамзин упоминал об «оскорбленном самолюбии» поэта). В 1798 Б. переехал в Курск. Бытовой облик Б. сохранился в воспоминаниях одного из его курских соседей: «Сделавшись владетелем своего наследственного имения, он тотчас подарил оное своей сестре, а сам жил одним пенсионом, из казны получаемым. Он был весьма добродушен и кроток в обращении с людьми, и никогда не слыхали, чтобы он сказал своим слугам грубое слово. Он даже гневался на своих знакомых, если примечал, что они дурно обращаются со своими служителями <…>. Будучи виртуозом на скрипке, он всегда возил ее с собой и любил играть и петь у себя дома и в гостях» (Сын отеч., 1823, № 43, с. 127—130). В Курске с Б. встретился П. И. Сумароков. В доме Г. С. Волькенштейна в Курске Б. обратил внимание на крепостного мальчика, будущего актера М. С. Щепкина, и предоставил ему возможность брать книги из своей библиотеки. При вступлении на престол Александра I Б. написал оду на коронацию. В письме к президенту Рос. Академии А. А. Нартову (24 июня 1801) Б. просил содействия в напечатании оды и собрания своих сочинений. 11 июля 1801 Б. писал Нартову, что перед смертью Екатерины II ему было предложено место при императорской библиотеке «с порядочным жалованьем и обещанием чина штатского советника, но все то не состоялось», Нартов отказался печатать и собрание сочинений, и оду Б. Вместо этого 26 дек. 1801 Академия предложила Б. составить «правила российской поэзии». Сославшись вначале на свое «неведение», Б. тем не менее 9 мая 1802 сообщил Нартову предварительный план этого сочинения, рассчитанный на пять частей. Одновременно Б. напоминал о своей оде на коронацию и посылал два др. стихотворения. 17 июня 1802 Б. прислал в Академию «Речь о достоинстве вообще и о произведении слов российских», в др. письмах он повторял просьбы о жалованье, сетовал на нужду, заставлявшую его продавать библиотеку, и просил о «получении места» или награды «… хоть чином, хотя крестом, хотя другим каким государским отличием, только б не <...> малою единовременною денежною выдачею, какая унижает дух и погашает дворянское усердие». Однако в академическом собрании 23 авг. 1802 «Речь» Б. была признана не заслуживающей одобрения «ни по слогу, ни по мыслям». Очевидно, Б. опротестовывал это мнение в М-ве нар. просв., на запрос которого 10 нояб. 1802 Академия дала справку о Б., отвергая правомерность каких-либо его претензий.
В дек. 1802 Б. заболел и вскоре умер. В 1834 на его могиле был установлен памятник, изображавший Психею; в 1894 возобновлен на средства жителей Курска. Карамзин в «Вестн. Европы» объявил конкурс на лучшую эпитафию Б. и напечатал эпитафии И. И. Дмитриева (3), П. И. Шаликова, Н. М. Кугушева, В. Л. Пушкина. «Стихи на смерть Богдановича» А. А. Палицына, а также «Стихи к портрету творца Душеньки» В. В. Измайлова (Вестн. Европы, 1803, № 6—8). Карамзин откликнулся на смерть Б. статьей «О Богдановиче и его сочинениях» (там же, 1803, № 9). В «Рассуждении о лирической поэзии» Державин назвал Б. среди «лучших сочинителей песен». Вскоре после смерти Б. была издана его аллегорическая поэма «Добромысл», сюжетно соотносившаяся со сказками Екатерины II (М., 1805; перепеч. в кн.: Соч. и пер., издаваемые Рос. Академиею. СПб., 1806, ч. 2, с примеч. А. С. Шишкова, который сообщал, что получил текст поэмы от А. А. Палицына). Кроме того, некоторые стихотворения Б. впервые опубликованы в «Рус. вестн.» (1808) и в «Собр. соч.» Б., изданном П. П. Бекетовым (М., 1809—1810, т. 1—6); отдельным изданием вышел стихотворный драматический отрывок «Берег» (1812), проникнутый элегической настроенностью.
Лит.: [Анастасевич В. Г.] Биобиблиогр. замечания: (Богданович И. Ф.) — Улей, 1811, ч. 2, № 7; [Без подписи]. И. Ф. Богданович: Биография. — Полтавские губ. вед., 1846, 16 марта, № 11, «Часть неофиц.»; Геннади Г. Н. Автобиография И. Ф. Богдановича. — Отеч. зап., 1853, № 4; Арапов. Летопись (1861); Ефремов. Мат-лы (1867); Дмитриев М. А. Мелочи из запаса моей памяти. М., 1869; Державин. Соч. (1864—1883), т. 7 (1872); Порошин С. А. Зап. СПб., 1881; Вяземский П. А. Полн. собр. соч. СПб., 1883, т. 8; Сухомлинов. Рос. Академия, т. 7 (1885); Вержбицкий Т. И. Памятник на могиле И. Ф. Богдановича. — Ист. вестн., 1890, № 7; также: Киевская старина, 1890, № 7; Дмитриев И. И. Взгляд на мою жизнь. — Соч. СПб., 1893, т. 2; Коноплева М. С. И. Ф. Богданович.— Рус. арх., 1911, № 9; отд.: М., 1911; Семенников. Мат-лы для словаря (1914); Щепкин М. С. Зап. М., 1933; Берков. Журналистика (1952); Соколов А. Н. Очерки по истории рус. поэмы XVIII и первой пол. XIX в. М., 1955; Серман И. 3. И. Ф. Богданович — журналист и критик. — В кн.: XVIII век. М.; Л., 1959, сб. 4; Арзуманова М. А. Неизв. письма И. Ф. Богдановича. — Учен. зап. ЛГУ, 1960, № 295, вып. 58; Пенчко. Документы, т. 1 (1960); Карамзин Н. М. Избр. соч. М.; Л., 1964, т. 2; Соколов А. И. Из истории «легкой поэзии»: (От «Душеньки» к «Катиньке»). — В кн.: XVIII век. Л., 1966, сб. 7; Рус. лит. и фольклор (XI—XVIII вв.). Л., 1970; Cross A.-G. British Freemasons in Russia during the Reign of Catherine the Great. — Oxford Slavonic Papers, 1971, v. 4; Lauer R. Die frühen Madrigale von I. F. Bogdanovič. — Zeitschrift für slavische Philologie, 1971, Bd 35, H. 2; Martynov I. F. Рус. лит. и наука в петербургских нем. журналах эпохи Просвещения. — Die Welt der Slaven, 1974/75, Jg. 19; Lauer R. Gedichtform zwischen Schema und Verfall. München, 1975; Cross A.-G. «Nachricht von einigen russischen Schriftstellern» (1768): A new document and a bibliography. — Study Group on Eighteenth-Century Russia. Newsletter, 1976, N 4; Берков. История комедии (1977); История драм. театра, т. 1 (1977); Мартынов И. Ф. Журналист, историк и дипломат XVIII в. Г. Л. Брайко. — В кн.: XVIII век. Л., 1977, сб. 12; Заборов (1978); Письма рус. писателей (1980).
Н. Д. Кочеткова